Владимир Колычев - Лагерный пахан

Дверь в комнату, где когда-то жила Кристина, была открыта. Но не было слышно ее голоса. И ее самой нет… Мимоходом Трофим бросил взгляд в комнату и остановился, как молнией бабахнутый. На кушетке лежала женщина. Джинсы, персикового цвета кофточка из нежной ангорки, изящная шея, красивое лицо, шикарные волосы… Это была Кристина. Она спала, подложив руки под голову.

Трофим с силой зажмурил глаза, открыл их, но Кристина не исчезла. Значит, она не была видением… Трофим тихонько зашел в комнату. Ни единым шорохом не выдал себя, но Кристина все же почувствовала его – слегка вздрогнула, открыла глаза, приподнялась на локте, села.

– Э-э, какими судьбами? – оторопело протянул он.

– А ты не рад? – смущенно улыбнулась она.

– Да я-то рад…

– А мне кажется, не очень… Но, я думаю, ты не станешь возражать, если я немного поживу в этой комнате.

– Я?! Стану возражать?! Я что, похож на идиота?

– Вот я и думаю, что ты все понимаешь. Юридически это моя комната.

– При чем здесь это?.. Я вообще рад, что ты здесь… А может, и нет тебя здесь? Может, только кажется, а?

– Здесь я.

– Да?

Трофим сначала взял ее за руку, затем подсел к ней на кушетку.

– Точно, ты это.

Он и не думал отпускать ее руку, а она и не пыталась выдернуть ее.

– А как же муж?

– Тебя это волнует? – усмехнулась она.

– Да нет. Но как-то странно… У тебя же любовь к нему, да. Я же помню, как ты на меня с ружьем, ну, когда его защищала…

– А если бы ты его убил?

– И убил бы… Я тогда из-за тебя кого угодно бы убил.

– И меня тоже?

– Нет.

– Зачем тогда ты ко мне с топором ворвался?

– Ну, к тебе… Ты же меня тогда кинула, ну, я нажрался, с катушек съехал…

– И что ты тогда со мной хотел сделать? – озоровато спросила Кристина.

– А ты думаешь, я помню?.. Крышу так снесло, что ничего не помню…

– А в ресторан зачем меня приглашал?

– Ну а зачем красивую женщину в ресторан приглашают?

– Поужинать, потанцевать… – не договаривая, сказала она.

– Вот-вот… Только мы не ужинали, а обедали. Да и то, ушла ты… Сказала, что мужа любишь…

– Любила…

– Что, завяли помидоры? – с надеждой спросил Трофим.

Он чувствовал себя глупым юнцом перед красивой зрелой женщиной. Он знал, что нужно делать – Кристина так близка, так доступна, и взгляд у нее ветреный, если проявить смелость и опрокинуть ее на спину, она вряд ли захочет вырваться… Но закоренелый страх перед возможной неудачей сдерживал его порыв. Он боялся, что Кристина снова прокрутит динамо. А о том, чтобы взять ее силой, он и думать не смел. Он же не беспредельщик…

– Да нет, не завяли, – неопределенно качнула она головой. – Просто поссорились…

– Всерьез?

– А как ты сам думаешь? Если я сюда приехала, наверное, всерьез…

– Так оставайся.

– И останусь… А ты когда уезжаешь?

– Куда? – не понял Трофим.

– В Москву. К своей подружке, – в ее голосе звонко зазвучали нотки ревности. – Или она здесь ночует?..

Трофим не сразу нашел, что сказать… С одной стороны, он бы мог продолжить игру в любовь к Полине – чтобы Кристина ревновала и дальше. Но в прошлый раз эта глупая игра закончилась тем, что Кристина оставила его с носом. Она и сейчас могла психануть и уехать… Да и неспроста она завела этот разговор. Она хочет услышать, что нет у него ничего с Полиной. Казалось бы, он человек свободный, и ей не должно быть дела до нее. Но у женщин своя логика, их не понять…

– Нет у меня никакой подружки, – мотнул он головой. И уточнил: – Уже нет…

– Ну, нет так нет, мне-то какое дело? – Кристина пыталась изобразить безразличие, но не удержалась от вздоха облегчения.

– У меня нет подружки, у тебя нет мужа.

Трофим смотрел прямо ей в глаза – мягким гипнотическим взглядом.

– Муж у меня есть.

– Тогда и у меня подружка есть.

– Мне до нее дела нет.

– И мне до твоего мужа нет никакого дела…

– А до меня?

– Только о тебе и думаю…

Столько дел у него, столько планов. Но все вылетело из головы. Ни о Мигунке не хочется думать, ни о разборках с ним. Только Кристина в глазах и на уме, а все остальное на дальнем фоне…

– Тогда почему не пристаешь? – спросила она.

В глазах шаловливый блеск, а на губах робкая улыбка. И хочется, и колется. Но если Трофим сам начнет, то сопротивляться она не будет…

– Нельзя.

– Почему?

– Потому что мужу твоему слово дал.

Трофим уже не боялся, что Кристина откажет. Но ему вдруг захотелось, чтобы она сама совратила его…

– Слово? Моему мужу?.. – Ее брови изумленно взметнулись вверх. – Какое слово?