Владимир Колычев - Лагерный пахан

Остальные Трофима уже совсем не волновали. Он нырнул в бассейн, головой торпедировал свою темноволоску.

– Ой! – вымученно улыбнулась она, когда его голова появилась на поверхности воды.

– Ой, я с тобой! – по-хозяйски бравурно подмигнул ей Трофим.

– А-а, ну да.

Ему показалось, что в какой-то момент она хотела сказать «нет», но потом до нее дошло, что выбора у нее нет.

– Может, скажешь, как тебя зовут?

– Э-э… Полина…

– А чего так неуверенно? Придумала имя?

– Нет, правда, Полина… А вас как зовут?

– Трофим. Настоящее имя.

– И у меня настоящее… Или вы думаете, что я проститутка?

– А кто ты? – без паузы, хлестко спросил Трофим.

– Я?.. Ну, я просто… – замялась она.

– Просто короста может быть…

– Да, да, – торопливо кивнула она головой. – И проститутка тоже от просто… Но я не проститутка… То есть мне как бы заплатили, но просто мне деньги нужны…

– А им деньги не нужны? – спросил Трофим, взглядом указывая на других девочек.

– Ну, думаю, нужны… Но это их работа…

– А ты, стало быть, начинающая, на испытательном сроке, да?

– Нет… Если честно, мне сказали, что здесь… э-э, большие люди будут…

– А что, это не так?

Полина многозначительно обвела взглядом татуировки на его плечах и груди.

– Мне кажется, что так, – не совсем уверенно сказала она.

– А тебе не все равно, с кем в баньке парить маньку?

– Ну, с одной стороны, все равно, а с другой…

– А мне все равно, с какой стороны к тебе заходить, – перебил ее Трофим. – Назвалась груздем, давай…

Властным, уверенным движением он взял ее за плечи, развернул к себе спиной, расстегнул сзади застежку лифчика, развязал на шее бретельки. Повернул девушку к себе, но так и не смог оценить взглядом обнажившуюся грудь – Полина закрывала ее руками. И стыд у нее в глазах не фальшивый. Но Трофиму было все равно, что у нее на душе. Она объявила себя проституткой, ей заплатили, так что пусть отрабатывает. А целку она пусть строит перед своим парнем, если он у нее есть…

– Дальше ты сама!

Он посмотрел на нее в упор – тяжело и пронзительно. Не всякий мужик мог выдержать такой взгляд, что уж о бабах говорить. Полина вздрогнула, испуганно сжалась, трясущимися руками стянула с себя последнюю и основную часть купальника.

– А теперь пошли!

Трофим взял ее за руку, подвел к лесенке, поддерживая за попку, помог ей подняться на бортик бассейна. Как овцу на заклание завел в моечную, поставил под душ, затем стал намыливать собственными руками…

– Может, не надо? – пискнула Полина.

Он видел, что ей приятны его прикосновения, поэтому возмутился:

– Может, хватит целку из себя строить?

– Но я правда целка… То есть девственница…

Трофим остановился, отступил на шаг, грозным взглядом осмотрел ее с ног до головы – как будто таким манером можно было установить, девочка она или нет.

– Ты что, не понимаешь, куда ты попала?.. Я серьезный человек, и я не люблю, когда люди при мне разбрасываются словами. Слова цену свою имеют, за слова отвечать надо…

– Но я же не вру! – Полина чуть не расплакалась от страха.

Но Трофима не тронул ее жалостливо-умоляющий взгляд.

– Вот я и проверю…

Он с силой развернул ее к себе спиной, заставил опереться руками о смеситель душа, развел ноги.

– Не надо! – не пытаясь сопротивляться, взвизгнула она.

Трофим мог делать с ней что угодно, но что-то шевельнулось в душе.

Он хлопнул ее по попке, поставил под душ, смыл мыльную пену. Затем потащил в парилку, чтобы уже там продолжить… Но в парилке было так жарко натоплено, что расхотелось делать резкие движения. Он просто оходил Полину веничком, после чего поменялся с ней местами.

Вместе с ней вернулся в трапезную, блаженно хлебнул холодного пивка, посадил девчонку к себе на колени. Здесь не жарко, вокруг никого нет, можно продолжать знакомство. Но в самый последний момент Полина свела ноги.

Трофим мог бы ее обматерить или даже ударить, но он всего лишь прогнал ее. Затащил в массажную прыщавую, но в общем-то симпатичную брюнетку с белой в родинках кожей. А та и рада стараться. Сначала сделала ему чумной массаж, а затем оседлала его…

Только они закончили, как в дверь постучали. Это был Жиха. На лице виноватая улыбка.

– Извини, брат, у меня тут срочное дело, уехать надо…

Он понимал, что так делать нельзя. Раз уже привел к себе гостя, будь с ним до конца. И понятно, что в жизни всякое бывает. Но все же Трофим почувствовал себя брошенным, хотя виду не подал.