Альберт Байкалов - Точечный удар

– По всей видимости, мне периодически предстоит пополнять трудовые ресурсы из числа бомжей. – Филиппов внимательно посмотрел на Евгения, словно пытаясь представить его в роли бездомного. – Однако смысла особого не вижу, если ты там под видом обычного работяги окажешься. Увидишь намного меньше обыкновенного охранника. Хотя…

– Ладно, – кивнул головой Шишкин. – Я посоветуюсь с руководством.

– Не забудь, ваши обо мне ничего не должны знать, – напомнил ему Антон, поднимаясь со своего места. – И на всякий случай прекрати бриться.

– Никто ничего не будет знать, – успокоил его Евгений, хлопнув на прощание по плечу. – Давай!

Однако следующий день внес коррективы в планы по внедрению Шишкина. Утром на дачу к Пузыревой пожаловал Зелимхан.

Нажав кнопку автоматических ворот и проследив по монитору, когда машина въедет во двор, Антон вышел навстречу.

– Кому вчера звонил, в семнадцать десять, по этому номеру? – Зелимхан тряхнул перед носом Антона листком с телефоном Шишкина. На мгновение растерявшись, Антон потер пальцами лоб, затем посмотрел в глаза Умарову:

– Меня никто не предупреждал, что в личных целях этот аппарат использовать нельзя.

– Ты же за него не платишь! – Брови чеченца съехались к переносице. – Купи себе трубу и звони кому хочешь. Хоть прокурору!

– Я подумал, что вы специально выдаете телефоны, зарегистрированные на фирму. В этом случае легче контролировать сотрудников, – схитрил Антон, давая понять чеченцу, что не собирается утаивать этот факт. – А звонил я своему корешу.

– Зачем? – уже более спокойно спросил Умаров.

– Узнать, загребли его или еще нет.

– А почему его должны загрести? – В глазах чеченца появилось любопытство. – С тобой беспределом занимался?

Антон кивнул головой.

– Он надежный человек? – не унимался Зелимхан.

– В принципе да, – пожал плечами Антон, догадавшись, к чему тот клонит.

– Меня не устраивает такое определение.

– Меня бы на вашем месте тоже оно не устроило, – согласился с ним Антон. – Но я даже за себя ручаться не могу.

– Кощея ты убил, – неожиданно напомнил чеченец. – Как думаешь, он смог бы заменить его?

– Может, – для вида подумав, согласился Антон.

– Тогда я жду его после обеда в «Айсберге». Позвони. – Чеченец натянуто улыбнулся, по-видимому, вспомнив начало разговора. – Назначь ему там встречу…

Когда Антон подъехал к ресторану, радость от того, что Зелимхан сам инициировал встречу с Шишкиным, у него сменилась тревогой. Он опасался, что проверять контрразведчика будет поручено именно ему.

– Сейчас покажешь мне его, – поднимаясь по ступенькам ресторана, сказал Зелимхан, – и оставишь нас наедине. Сам поедешь навестить двух товарищей, скучающих в деревне. Сегодня они должны посетить город. Куда ехать и что делать, они знают. Заодно отвези им, что просили.

Он протянул сложенный вчетверо листок.

На ходу развернув его, Антон криво усмехнулся. Среди перечня продуктов и товаров первой необходимости были прокладки «Always».

Это слегка шокировало его, но не показалось странным. «Товарищи», которых он должен навестить, – женщины. Если учесть, что они не могут самостоятельно пойти в магазин за элементарной колбасой и хлебом, не говоря уже о средствах личной гигиены, значит, их нахождение по этому адресу глубоко законспирировано. Возможно, это либо смертницы, либо снайперы. Еще в начале девяностых в Средней Азии ему пришлось столкнуться с определением «белые колготки», которое прочно закрепилось в лексиконе военных уже в Чечне, где боевики вовсю пользовались услугами женщин-снайперов. Успехом точности в стрельбе слабый пол был обязан не только своей природной усидчивости и старанию, а еще и абсолютно физиологической особенности. Интервал сердцебиения у них значительно больше, чем у мужчин, что позволяет осуществлять более точное наведение оружия на цель.

Шишкин сидел за самым дальним столиком. При приближении Умарова в сопровождении Антона он встал и заискивающе улыбнулся.

Переигрывает, с тревогой подумал Антон, осуждающе посмотрев на Евгения и с тревогой скользнув взглядом по лицу Умарова. Он уже успел изучить чеченца и знал, что горец не любит, когда перед ним «стелятся». По-видимому, уловив настроение Филиппова, Шишкин изменил линию поведения, но снова перегнул палку. После того, как Зелимхан, едва заметно кивнув головой, уселся за стол, он остался стоять, возмущенно уставившись на незнакомца. Заметив это, Умаров перевел взгляд на Антона: