Николай Леонов - Закулисные интриги

– И вчера ночью работала? – с сочувствием спросил полковник.

– А как же! Ровно в одиннадцать пришла, как штык. Уж неделю так, – Михалыч снова взял конфету.

– А ушла во сколько? – подал голос Гуров.

– А вот этого не скажу, – сторож засмущался. – Вздремнул я малость. Как уходила, не видел.

По его лицу было видно, что он мысленно пытался восстановить события прошлой ночи. Мышцы на лице были напряжены, Михалыч даже перестал жевать конфеты, которые до этого ел без перерыва.

– Но в двенадцать часов она еще была. Я как раз обход делал, а она в режуправлении полы мыла. Я видел.

– Ну а теперь рассказывайте все с самого начала о всех событиях вчерашнего дня, – вкрадчивым тоном произнес Гуров.

В это время он посмотрел на Крячко. Напарник тут же сообразил, что нужно сделать. Они очень давно работали вместе, и Стасу было достаточно беглого взгляда товарища, чтобы понять, чего Гуров хочет. Он должен проверить, на месте ли уборщица. Крячко встал, потянулся и лениво вышел из комнаты.

– Я поздно проснулся... – неторопливо начал сторож.

– Нет, с того момента, как вы пришли в театр, – прервал сыщик Михалыча. – И ничего не пропуская. Это может быть важным. Кого видели, с кем общались. Все до момента, как вы обнаружили труп директора.

– Ну, да... А то чего это я? – сторож засуетился.

За время непринужденной беседы с полковником события, связанные с убийством директора, в сознании Михалыча как-то отошли на второй план. В комнату вернулся Крячко. Он посмотрел на Гурова и слегка улыбнулся. Гуров понял, что зря беспокоился. Уборщица была на вахте. Стас снова сел в кресло.

– Я на службу должен заступать в восемь вечера, но прихожу всегда раньше на полчаса, – с гордостью, как о подвиге, произнес Михалыч. – Ну, так же и вчера. Сменил я, значит, Тамарку. Бестолковая баба, и дочь в нее пошла. Обе бестолковые и толстые. У меня дача с ними по соседству. Так в прошлом году они...

– Не отвлекайтесь. Говорите по существу, – прервал Гуров сторожа, который не в меру стал словоохотлив.

– А я чего. Я ничего. Я по существу. Вы сами сказали: не пропуская... Важным может оказаться, – обиженно произнес сторож.

– Ладно, Михалыч, не затягивай. У нас времени и так в обрез. Ты рассказывай подробно, но о главном. Не уходи в воспоминания, – с улыбкой проинструктировал Крячко старика.

– Хорошо! – во время всего последующего рассказа Михалыч обращался к полковнику, демонстративно игнорируя Гурова. – Значит, пришел я в половине восьмого. Тамарка тут же убежала, даже восьми не дождалась. С дочерью ей надо было встретиться, корове...

– Михалыч! – Крячко показал на наручные часы, напоминая сторожу о нехватке времени.

– Ну вот, спектакль уже начался, – словно опомнившись, заговорил старик в два раза быстрее. – У нас спектакли в семь начинаются. До конца спектакля на вахту из актеров только Степанов заходил. У него дочка заболела. Домой звонил. Потом Ксюшка, молодая костюмерша, за булкой выбегала в двадцать минут девятого. Вернулась с батоном через двенадцать минут.

– Откуда такая точность? – с усмешкой поинтересовался Гуров.

– Откуда-откуда, – выказав свое пренебрежение сыщику, старик продолжил, обращаясь к Крячко: – У меня ж перед глазами на стенке напротив электронные часы висят. Ну, поневоле, когда людей мало проходит, смотришь, кто во сколько пришел, во сколько ушел. Сейчас уже в привычку вошло. Я здесь пятый год работаю. Пятый год на них смотрю. Если сломаются, мне, наверное, без них неуютно будет. Прикипаю я к вещам. Эти часы для меня, как человек. Как будто живыми стали. Родными что ли, – после лирического отступления, сторож глубоко вздохнул и через мгновение как ни в чем не бывало бодро продолжил: – Ну вот, а в девять часов восемнадцать минут директор со спонсором появились. Быстро мимо меня прошли, в машину директорскую сели и уехали. Я в окошечко видел. Оба веселые, может, даже не вполне трезвые. Спонсор Юрий Юрьевичу шепотом, наверное, какой-то анекдот рассказывал, потому что директор заливался от смеха, как маленький. А вообще-то, он человек серьезный. Такого поведения себе никогда ни с кем не позволял. Я прям удивился. Чего он, думаю, так распустил себя? Он себя обычно со спонсорами в строгости держит.

– А часто ты, Михалыч, его со спонсорами видел? – недоверчиво спросил Крячко.

– Да приходилось! – заносчиво ответил старик. – Бывало, и ночью он с ними в театр приезжал. Оно понятно, дел у директора много, за день всего не переделаешь, вот он ночь и захватывал.