Сергей Самаров - Не дать смерти уйти

– В одном лице… – сказал я.

– Пусть разделят оружие. Пока темно, необходимо завершить дело. Без шума.

– «Растяжка»… – напомнил я.

– Точно… «Ясень»… Растяжку еще не установил?

– Только собираюсь…

– Отставить «растяжку»… Сам за нее оставайся… В засаде…

– Понял… «Кречет» рацию не донесет. Он слабенький… И у него свой «груз» брыкается…

– Ты потом донесешь… «Кречет», объясни «грузу», что брыкаться нехорошо…

– Я объяснил… Доходчиво и без ругани. Боюсь, допрос теперь не проведешь…

– Челюсть сломал?

– Похоже… Но, может быть, еще живой… Да он все равно по-нашему не понимает… И по-аглицки тоже, я пробовал…

– Тогда брось его… Помоги «Ясеню». Выберите пленника, чтобы на чечена был похож… Майор, – это уже ко мне, – давай сюда своих…

– Мы идем… – ответил лейтенант Димка.

«Подснежники» позволяли моим бойцам слышать все разговоры и быть в курсе событий…

– Я со своими сам пойду… – решил я.

– А это? – показал Разин на ноутбук.

– Увеличу площадь обзора, чтобы со стороны никто незамеченным не подошел, и пусть стоит. Любуйся…

– Нормальный ход… Я ручки трогать не буду…

– Джойстики… – поправил я.

– Джойстики, – согласился Разин. – Задача такая… Подбираешься к лагерю. Работают «винторез» и арбалет. Только против тех, кто отойдет в сторону от общей группы. Свободный поиск… Охота… Лопатки у вас рабочие?

– Рабочие…

Малые саперные лопатки, использующиеся как оружие, уже давно перестали быть прерогативой спецназа ГРУ. Это они начали их применять в качестве боевых топоров и метательного оружия в Афгане. Теперь уже каждый спецназ, независимо от рода войск, учится фехтовать лопаткой и метать ее в случае необходимости. У нас в Косово были такие спецы, которые с десяти метров вгоняли лопатку в деревянную мишень с такой силой, что потом едва вытаскивали.

– Тогда установим позывные… Произвольно…

– Я – «Приштина"…

– Недавно оттуда?

– Меньше месяца…

– Годится…

– Лейтенант Димка – «Блондин», старший прапорщик Луценко – «Стрелец»…

– Я запомнил. Настрой компьютер и можешь идти…

Димка и Луценко наш разговор мимо ушей не пропустили, и уже находились возле палатки, в полной боевой готовности. Единственным незадействованным бойцом остался радист Стогов, который грустно сидел возле палатки. Но он и сам, наверное, понимал, что оставлять Разина одного нельзя. Палатку хотя бы один боец должен охранять…

Первые пару километров мы преодолели быстро. Путь был не сложным, да и скрываться пока было не от кого. Если бы возникла нежданная опасность, Разин наверняка предупредил бы нас. А он за нами наблюдал, и наблюдал, я думаю, с пристрастием. Приглядывался, как к новичкам. И когда на последнем километре пути мы снизили темп, а последние триста метров вообще передвигались крадучись, хотя по-прежнему быстро, Разин показал, что внимательно за происходящим наблюдает.

– «Сокол», десантура пошла… Прикрой на случай… Они в поле твоего обзора…

– Я – «Сокол», вижу их… – отозвался лейтенант Сокольников. – Вокруг тишина… Десантура, сделайте так, чтобы было еще тише… Время позднее, пора спать, а спать лучше в тишине…

Второй снайпер оказался таким же болтуном, как и первый. Хотя я слышал, что это у снайперов отличительная черта. Своего рода выброс энергии. Хладнокровно стрелять в человека, который не ждет выстрела, – это всегда сильное нервное напряжение. Стоит только чуть-чуть подумать об этом человеке, представить, как он сына по голове гладит, и можно с ума сойти. И, чтобы не задумываться, чтобы не сходить с ума, снайперам необходимо болтать. Даже молчун от природы, став снайпером, становится разговорчивым, потому что во время болтовни сложно думать о каких-то проблемах…

– Сколько осталось претендентов на шум? – поинтересовался я.

– Восемнадцать… – ответил Разин. – «Кречет» с «Ясенем» дождались пары поисковиков, что за радистом отправились… Ждут следующих…

– Семнадцать… – поправил «Сокол». – Я одного снял, когда он справлял естественную надобность. Стрелял прямо над головами десантуры… Не слышали, как пуля пролетела?

– Мы даже тебя не видим… Хорошо сидишь…

– Я лежу…

Он нас видел, а я его при всем своем старании обнаружить не смог. Ночной прицел «винтореза», как и все приборы ночного видения, обладает существенным недостатком, способным порой выдать снайпера или наблюдателя, – имеет вокруг окуляра оптики светящийся зеленый ободок. И видно его очень хорошо. Но вообще, я слышал снайперы как-то маскируют его… Замаскировал, видимо, и лейтенант…