Сергей Самаров - Опасность предельного уровня

– Хорошо. А новости...

– Пока новостей мало. Джабраил Алхазуров объявился. Позвонил на квартиру к своей троице. Похоже, из Москвы. Доктор, открой карту...

Доктор Смерть и без того уже открыл карту Москвы и начал уже увеличивать ее, чтобы спутник показал точное местоположение трубки.

– Да, в Москве, – сказал Басаргин. – Доктор, какой адрес?

Доктор Смерть назвал улицу и номер дома. Басаргин передал генералу.

– Третий подъезд с правой стороны, если стоять лицом к фасаду. Этаж неизвестен... Квартира справа от входа в подъезд... Окнами во двор... Запишите номер мобильника Джабраила...

Басаргин опять продиктовал.

– Так что относительно переводчика?

– За такие сведения я могу вам целую бригаду переводчиков презентовать. Боюсь, не поместятся у вас.

– Я тоже этого боюсь, товарищ генерал. Поэтому хватит одного.

– Сейчас пошлю. И... Как только дадите мне перевод его разговора, если будет хоть одна зацепка, я могу идти с данными к директору и официально включаться в расследование.

– С чем вас и поздравляю, – в голосе Басаргина слышалась легкая холодность, и генерал понял причину.

– Спасибо, Александр Игоревич, за сотрудничество. У нас оно всегда получается плодотворным.

– Не за что, товарищ генерал. Лучше переводчика отправить сразу, пока пробок на дорогах не наметилось.

– Сразу отправлю.

Басаргин положил трубку и со вздохом спросил Гагарина:

– Доктор, почему ты не выучил чеченский?

Виктор Юрьевич усмехнулся:

– Если бы в школе кто-то сказал мне, что я буду свободно говорить по-английски, по-французски, по-испански, вполне сносно на фарси, на боснийском и на сербском, я набил бы этому человеку рожу, потому что в школе за английский я только по праздникам получал тройки. А ты в дополнение хочешь навязать мне на голову чеченский.

– Я тебе ничего не навязываю. Я сам мечтаю время найти, чтобы выучить. Выучил же Тобако! И мы должны.

Доктор вздохнул непритворно. И походил этот вздох на внезапно начавшееся извержение вулкана...

– Мне интересно, майор, вы вообще никогда не спите? – поинтересовался Согрин, собирая автомат, который только что чистил.

– Иногда случается, товарищ полковник, – улыбнулся майор Султанов, приехавший до рассвета и разбудивший спецназовцев.

– Но лучше бы вы это делали не за рулем. Мне, честное слово, не «уазик», мне вас жалко, потому что ваша машина не оснащена ремнями безопасности. И нас тоже, потому что вы наверняка за нами приехали.

– А вот здесь вы ошибаетесь, товарищ полковник. Я просто привез вам новости и гражданскую одежду, как вы просили. Целый мешок, чтобы выбор был. Мешок сейчас принесут, а новости я принес сам.

– Слушаем вас очень внимательно, – сказал подполковник Сохно, с головой укрытый простыней, даже нос наружу не высовывая.

– Генерал Иванов договорился с Генеральной прокуратурой. Ему разрешили до окончания следствия отменить «задержание» как меру пресечения, поскольку выдвижения обвинения, кажется, не предвидится ни по одному эпизоду. Обговорен вариант, при котором вчерашние боевики будут находиться в Московской области и на протяжении месяца ежедневно отмечаться там у участкового милиционера.

– Выходные у участковых, как я понимаю, отменили. – Голос Сохно из-под простыни звучал уверенно.

– Это формальность, – продолжал майор. – И уже сегодня всех десятерых... то есть одиннадцать человек, сажают на поезд. Причем едут не отсюда, а из Грозного, где с ними еще какое-то телевизионное мероприятие будет. Что-то снимут для новостей. И только там посадят на поезд [15].

– Это даже хорошо, это нам удобнее, – решил полковник. – Там нам устроиться будет легче. Не так заметны будем.

– Александэр Сулейменов едет с ними, – продолжил майор, – поскольку желает, чтобы сын сделал ему в Москве хороший протез. Кстати, Александэр уже не так сильно сегодня хромал, пока не увидел, что за ним наблюдают...

– Что же сын не взял его с собой в самолет? – поинтересовался Кордебалет таким тоном, будто майор Султанов был ближайшим другом Хамзата Сулейменова и мог отвечать за поступки Хамзата.

– Должно быть, не пожелал генерал. Генералам иногда бывает тесно даже в больших самолетах, – предположил Султанов.

– Или кому-то необходимо было присматривать за этой десяткой в дороге, чтобы не разбежались. Прошу внимания! – Подполковник Сохно сел на кровати, и только после этого почти в торжественной обстановке стянул с головы, как покрывало на открытии памятника, простыню.