Сергей Самаров - Опасность предельного уровня

– Что с ним? – спросил капитан.

– Поставил на чердаке «растяжку». Взорвались сотрудники, которые должны были его взять. Снайпер ушел. И может повторить попытку. А вы говорите, «кровник». Это матерый и опытный боевик.

Этот довод на Ахмата Хамкоева подействовал. Маленькие глазки забегали в легком испуге, и, кажется, пропало желание дома остаться.

– А надолго это?

– Думаю, дня три вам придется отсидеться в Ханкале.

Ахмат переглянулся с женой.

– Собаку кормить не забывай, – наказал капитан строго.

И добровольно лег на носилки, застеленные грязной простыней. Второй простыней его закрыли до груди, и по простыне сразу расплылось пятно плохо высыхающей краски, очень похожее на кровавое пятно.

Два солдата, вздохнув перед усилием, взялись за ручки носилок.

Собака во дворе была явно возмущена способом передвижения хозяина и громко высказывала свое неодобрение, но хозяин, войдя в роль, даже рукой не пошевелил, чтобы успокоить верное животное...

Вся дальнейшая операция не вызвала ни особых трудностей, ни осложнений. Несколько раз снайпер, чтобы не попасть в свет фар машин, вынужден был перепрыгивать через заборы и прятаться неподалеку от Сохно, который дистанцию держал наиболее возможно короткую. Эти же машины заставили снайпера выбрать путь, где есть возможность прятаться. Это Сохно устраивало больше всего, потому что он сам прятаться любил и умел. Только на заключительном участке пути пришлось идти не просто среди жилого квартала, но и по освещенной улице, где не было никакой возможности спрятаться за забором, потому что все дома здесь были заселены, и почти в каждом дворе имелась собака. Но Сохно умело использовал газоны, засаженные кустами. Таким образом он и довел снайпера до дома, дверь которого тот открыл своим ключом. А потом в одном из окон зажегся свет.

Местными сотрудниками ФСБ были выставлены скрытые посты вокруг дома. Сохно забрали проезжающей машиной и отвезли в городской отдел ФСБ, где уже сидели Согрин с Кордебалетом. И вскоре выяснили, кому дом принадлежит.

– Это бывший боевик Алхазурова. Вернулся в город после первой амнистии. Зовут его Урусхан Датуев. – Офицер положил перед спецназовцами несколько фотографий.

– Он, – сразу узнал Сохно.

Утром Басаргин пришел в офис раньше других. Он вообще часто приходил раньше, потому что весь его путь от квартиры до места службы составлял чуть больше четырех метров по коридору. И, по сигналу компьютера, принял новое сообщение из Лиона. Пока Александр Игоревич запускал программу-дешифратор, одновременно появились Доктор Смерть и Андрей Вадимович Тобако, некогда только временно прикомандированные к российскому антитеррористическому подсектору, чтобы помочь Басаргину с организацией работы. Но ничего более постоянного, чем временное, не существует, гласит старая истина. И в данном случае она себя и собственную мудрость оправдала полностью.

Басаргин уступил Доктору Смерть его привычное место за компьютером, поскольку в слишком большом для себя кресле не чувствовал себя уютно.

– Начинается. – Доктор первым прочитал с монитора выводимый программой расшифрованный текст. – Как уважаемый Омар Рахматулла и рекомендовал Джабраилу Алхазурову, тому следует выполнять заветы бесславно почившего Шамиля Басаева и переносить войну на территорию России. Кажется, к тому дело и движется...

– Что там? – спросил Басаргин из-за своего стола, сидя за многостраничным отчетом, который с него уже неделю ежедневно требовали из Лиона, и который Александр Игоревич никак не мог довести до ума.

– Омар Рахматулла в Варшаве трижды встречался с неким московским владельцем строительной фирмы Хамзатом Сулейменовым – тема бесед осталась неизвестной, поскольку записать разговоры не удалось, после чего на личный счет Сулейменова, прошу обратить внимание, что не на счет фирмы, а на личный счет, был переведен один миллион восемьсот тысяч долларов. Перевод осуществлялся со счета связанной с Омаром Рахматуллой и, очевидно, находящейся под его влиянием религиозной организации, официально занимающейся возвращением в Россию покинувших страну в прежние годы мусульман, беженцев и просто эмигрантов.

Тобако молча принял с принтера распечатку сообщения, один экземпляр отдал командиру, один – Доктору Смерть для подшивки в папку, один оставил себе, чтобы прочитать подробности. В это время пришли Ангел с Пулатом: первый приезжал из московской квартиры, находящейся на другом конце города, второй вообще из Электростали, но в одно время. Причем оба уверенно заявляют, что не стремятся к этому специально. Но, должно быть, долгая совместная служба в спецназе ГРУ заставляет их, не сговариваясь, чувствовать друг друга на расстоянии. Басаргин, быстро прочитав сообщение, передал лист для ознакомления им.