Сергей Самаров - Особо секретное оружие

В этот раз мы предполагаем два варианта. Согласно первому наш агент раскрыт и через него нам гонят «дезу». Что следует делать с раскрытым агентом, вы, надеюсь, понимаете лучше меня. Согласно второму варианту мистер Челсми перевербован и согласился работать на американские спецслужбы, чтобы искупить свою вину. Этот вариант для вас должен быть еще более понятен, потому что мистер Челсми видел в лицо нашего человека, принимавшего у него посылку. Этот человек живет в США и занимает ответственный пост в одном из важнейших правительственных департаментов. Не исключена случайная встреча. Это недопустимо... Согласно третьему варианту это все совпадение, набор случайностей, который может лишить нас ценного агента.

Полковник снова останавливается и смотрит на генерала. Точно так же останавливается на столе пепельница, но теперь генерал кивает, предлагая продолжить.

– Ваша задача, – продолжает полковник, – прибыть на встречу с агентом Челсми. Один – «курьер», двое – страховка. Из страховки один обязательно должен работать без «включения», чтобы ориентироваться в обстановке. Курьер и второй страхующий могут при необходимости «включаться». Если встреча пройдет без эксцессов, материалы, полученные от агента, передадите там же, в Нью-Йорке, нашему резиденту, чтобы он разобрался, оценил степень подлинности и подтвердил необходимость срочной переправки. В противном случае это ловушка и за вами следят. Возможно, как раз с целью выявить резидента. Инструкции о том, как себя вести в такой ситуации, вы получите в отделе. Особо разработан вариант с передачей материалов. Здесь следует сработать предельно четко. Накладок быть не должно. Но все это – самый простой вариант, который не потребует от вас приложения ваших индивидуальных способностей. Теперь другой вариант...

Полковник вздыхает в очередной раз.

– Курьера попытаются «взять» при передаче материалов... В этом случае в действие вступаете все трое. И не оставляете свидетелей... В том числе и мистера Джефферсона Челсми... Вы готовы к выполнению?

– Так точно. – Три капитана встают одновременно.

– Вот что, сынки... – впервые вступает в разговор генерал-лейтенант. Пепельница в его руках замирает, между пальцев появляется коробок со спичками, и в рот отправляется сигарета. Генерал прикуривает, выпускает в сторону потолка тугую струю дыма. – Много мы спорили и все-таки решили доверить это дело вам... Никто еще не знает, что вы собой представляете... Сам профессор Васильев этого не знает... То, что он предполагает... Это... Многие считают его эксперимент фантастикой... А у нас ситуация слишком серьезная, чтобы заниматься реализацией спорных проектов. И тем не менее мы готовы рискнуть, потому что любая иная операция требует длительной подготовки. А мы в глубоком цейтноте...

Новая струя дыма уходит к потолку. Генерал осматривает капитанов по очереди, заглядывая им в глаза.

– Сделайте это... – Он не приказывает, а просит... И даже голос у генерала жалобный...

США, Нью-Йорк, август 1974 года

Тридцать третья street выходит на ту сторону знаменитого нью-йоркского Центрального парка, что, в отличие от других сторон долгого и замысловатого периметра, имеет невысокую металлическую ограду – перешагнуть взрослому человеку без проблем. И перешагивают, у кого появляется надобность. Американцы, в отличие от дисциплинированных европейцев, из всех общепринятых правил уважают только правила дорожного движения, а на остальные презрительно плюют, считая удобное привычно-необходимым.

Именно так и поступает нервный полный человек, вышедший с Тридцать третьей. Он пересекает Парк-авеню, где в это время почти нет автомобильного движения и только велосипедисты время от времени пытаются обогнать друг друга. Велосипедисты обычно приходят на смену любителям утреннего бега. Однако сейчас на улице видно и несколько неторопливых, отнюдь не спортивного вида бегунов. Припозднились... Такие всегда находятся... Человек пересекает тротуар, потом скошенный в сторону тротуара узкий газон. Дважды оглядывается на машину, выезжающую вслед за ним с Тридцать третьей же улицы. И только после этого неуклюже шагает через ограду, чтобы оказаться на парковой аллее, ведущей к искусственному гроту, прикрытому с трех сторон кустами дикой туи, слегка побитой сильными морозами минувшей зимы и потому даже в разгар лета не зелеными, а зелено-коричневыми.

Но и там, оказавшись уже в парке, полный человек постоянно оглядывается. Видно, как он нервничает и, сам того не замечая, постоянно перекладывает из руки в руку плотный сверток. Однажды даже чуть не роняет его. Но ловит совсем у земли, резко для своего телосложения наклонившись. Однако перекладывать из руки в руку не перестает. Сверток перевязан какой-то яркой праздничной лентой, он был бы похожим на подарок, если бы не грубая бумага, использованная для упаковки.