Сергей Самаров - Первый к бою готов!

– Значит, выживет, – сказал я, – он свой единственный-то шанс не упускает...

Это было скорее пожелание, чем уверенность. Я страстно желал этого и верить хотел, но вера моя ничего решить не могла и материальной основы под собой не имела. Но меня начала охватывать злость на того, кто это сделал...

А когда я злюсь, я сам себя боюсь...

И другим рекомендую меня бояться...

Я посмотрел на автобус, который уже тронулся с места к выезду с кладбища. Увидел за стеклом лицо подполковника Угарова, другие лица... Но я искал взглядом еще одного человека и не находил. И тогда решил поехать не в кафе на поминки, а в офис «Евразии»...

...Из отпуска мы с Волком вернулись в ту же роту, только ротный у нас сменился. Не из командиров взводов, как обычно бывает, был переведен, а из какой-то другой бригады. Старший лейтенант Разуваев ничем подвижного капитана Петрова не напоминал, был сух, краток, мрачен и сдержан в чувствах. Поговаривали, что у него к чеченам какие-то свои счеты были и он сам напросился в Чечню, и те рейды, что совершали мы под командованием старшего лейтенанта, рейды в проигранной в общем-то войне, запомнились чеченам надолго и вспоминались ими с болью... Если было кому вспоминать... Разуваев хорошо знал, чем кончилась для отряда капитана Петрова встреча с «мальчиком с козой». И мягкотелости, свойственной Петрову, не проявлял... «Мальчиков с козой» только на моей памяти не отпускал дважды...

Он вообще не выглядел мягкотелым. И даже внешне не казался таким. Старший лейтенант никогда не улыбался... И мы, кто ходил с ним в рейды, улыбаться тоже разучились...

Особенно после того случая со сбитым вертолетом...

Наш отряд в составе тридцати двух человек выполнил обычную разведывательную задачу и уже готовился к «выводу», когда во время сеанса связи была поставлена задача новая.

Работали в телеграфном режиме. Волк только-только передал последние данные разведки, когда радист разведуправления предупредил, что с нами будет общаться начальник разведывательно-диверсионного отдела, то есть человек, которому, по сути, подчинялся напрямую наш командир бригады и, естественно, сама бригада. Полковник потребовал на связь старшего лейтенанта. Разуваев, как обычно, был рядом с нами. Подтвердил присутствие.

Волк выступал переводчиком, с ходу читая морзянку и обращая в нее же слова старлея.

Полковник передал данные на радиоволны, попросил Разуваева попробовать прослушать частоту. Не дожидаясь команды, я включил свой приемник и быстро вышел в нужный диапазон.

– Есть прерывистый сигнал, – подтвердил я. – Сигнал предельно слабый, похоже, сдвоенный... Как будто два источника друг друга дублируют...

– Молодцы, радисты... – полковник, в отличие от старлея, не забыл похвалить нас с Волком. – Смотри, старлей, что получается... По наложению пеленга сдвоенного радиосигнала на вашу карту получается, что эта точка, которую вы представили, является базой боевиков...

– Значит, это база боевиков, – коротко подтвердил Разуваев. Он всегда гордился своей точностью в работе и не признавал за собой права на ошибку. За нами, своими подчиненными, тоже такого права не признавал...

– Пеленг идет от комбинезонов двух пилотов сбитого боевиками вертолета...

– Значит, боевики захватили пилотов, – вывод, сделанный старшим лейтенантом, был прост и конкретен.

– База небольшая... Сил у вас достаточно... – сказал полковник. – Приказ понятен?

– Освободить пилотов... – правильно понял старший лейтенант.

– Действуй, капитан... – в одной фразе прозвучали приказ и обещание.

Этим пилотам еще повезло. У них в комбинезонах действовали вмонтированные радиомаяки. У большинства же вертолетчиков радиомаяки вышли из строя давным-давно, и никто не позаботился, чтобы отремонтировать их хотя бы к началу чеченской войны. Дефицит рабочих машин все равно, считали, не позволяет вылетать на эвакуацию сбитых пилотов... Да и вообще вся война эта началась без подготовки... Вылетать-то за сбитыми вылетали – на боевых машинах, но тоже не всегда. А чаще даже и не знали, где пилотов искать...

Никто не вылетел, видимо, и за этими. Но этим повезло и в том, что рядом оказался отряд спецназа ГРУ... И оставалась еще надежда, что их выручат...

Мы двинулись на выручку сразу, и потому не определились с точкой «вывода», то есть с вертолетной площадкой, с которой нас будут забирать...

Маршрут был нам хорошо известен, мы прошли его только накануне, сняли две мины и переставили на другие места и еще несколько мин оставили для самих чеченцев, потому что снимать их было опасно. Наверняка были и другие мины, которые мы обошли. Но вчера шли в светлое время суток, теперь самые опасные участки предстояло пройти ночью, и это замедляло движение...