Борис Бабкин - В крике от смерти

– Понимаете, Семен Викторович, – начал тот. – Мохов…

– Я его к себе возьму, – засмеялся фээсбэшник. – Мне такие орлы нужны.

– И кто же вам его отдаст? – усмехнулся вошедший генерал-лейтенант милиции. – Ваш начальник у себя?

– Так точно, – кивнул полковник.

– Мне предлагают идти в милицию работать, – улыбаясь, сообщил Сергей.

– Я никогда, – решительно заявила Алена, – с этим не соглашусь. Ты свое уже отвоевал, на всех хватит.

– Это ты зазря так говоришь, внучка, – сказал сидевший на диване с газетой дед. – Счас ведь только и слышишь, какая милиция плохая. Мол, и взятки берут, и даже преступления совершают. Надобно, чтоб и честные там работали. А то выходит, что и надежды нет на нашу защитницу, ну, милицию эту самую. – Он снял очки. – Тогда на кой хрен нам такая милиция нужна? Я бы отпустил его. Все-таки вдруг лучше жизнь станет. И отпор всяким бандюкам дать есть кому. Или вот знакомый Сергея, капитан этот, он тоже честный и смелый милиционер. Значит, есть еще надежные люди.

– Он туда не пойдет, – заявила Алена. – Я об этом даже слышать не хочу!

– Раз нет – значит, нет, – согласился Сергей.

– Вона как, – вздохнул Андрей Игнатьевич. – Значит, сразу под каблук попал. А ведь герой. Али смелости не хватает бабе перечить?

– Не бабе, – улыбнулся Сергей, – а моей жене. Ей я отказать просто не могу. И вообще, – прекращая разговор, сказал он, – я военный человек и живу по принципу «Приказы не обсуждаются, а исполняются». А жена – мой пожизненный командир.

– Ишь хватил как, – улыбнулся дед. – Ну, это правильный курс. Я своей Антонине тоже ни разу всерьез не воспротивился. Скажи, так? – посмотрел он на жену.

– Да всякое бывало, – улыбнулась та. – Но грех жаловаться, Андрей мой – правильный мужик и обиды мне не чинил.

– Пашка, – улыбаясь, позвал Мухин, – тут тебя требуют.

– Кто? – вышел из комнаты Ролов.

– Папа! – бросился навстречу сын и, обхватив за шею, прижался к поднявшему его отцу. – Я думал, тебя убили, – неожиданно всхлипнул он. – Нам с мамой позвонила какая-то тетка и сказала, что ее мужа и тебя убили. Папа, – он посмотрел в налившиеся слезами глаза отца, – ты почему домой не идешь? Все пацаны тебя героем считают. И мама очень волнуется.

В дверях стояла Лида и плакала. Милиционер, что-то тихо говоря на ухо своей жене, вывел ее в кухню.

– Это я позвонила Лиде, – улыбнулась та. – Думаю, волноваться будут. Ведь действительно передавали, что…

– Правильно сделала, – похвалил жену Мухин.

Умет

– Слушай-ка, – войдя в палату, сказал парень в тельняшке, – эти снова выступают…

– Сдерни отсюда наскоряк, – не поднимая головы, произнес Анджей, – или тебя переведут в травматологию. – Парень сразу выскочил. – Надо уходить, – пробормотал Анджей. – Вроде мне полегче стало. Значит, уезжать нужно куда угодно. Осталось мне, судя по всему, чуть-чуть и маленько. А лучше в бою погибнуть, чем вот так медленно подыхать. Да и не умею я болеть.

– Привет! – В палату вошел Каток.

– Здорово. Ну что, говорил с ментенком?

– Да нет, не приходил он больше. На понт, сука, брал скорее всего.

– А откуда он про наган узнал? Если на понт брал, то про «ТТ» бы говорил или просто – мол, есть у тебя ствол? А револьвер сейчас большая редкость.

– В натуре, – помолчав, кивнул Вячеслав. – А я как-то и не подумал.

– Да ты, похоже, в последнее время вообще думать разучился, – усмехнулся Анджей. – Ну криминалом занимаешься, и хрен с тобой – за тебя мыслят другие. Поэтому я и не пошел в бригаду, когда откинулся, а ведь приглашали. Тогда же все это только начиналось, в восемьдесят восьмом. Начал я уже потом, но сам парней собрал. Поэтому и советую: брось ты на хрен все это. Лучше уж езди…

– Да я же тебе говорил, – перебил его Каток, – боюсь. Понимаешь, боюсь. Ты-то знаешь, что это такое. Ладно если бы за родину воевать, как в Афгане или в Чечне. Я ведь присягу давал. А тут получается – просто за деньги. Так я и здесь неплохие бабки делаю. И не хожу по минным полям, не прикуриваю в кулак, чтоб снайпер не засек, и не вдавливаюсь в землю, когда артиллерия вовсю шпарит. И в атаку на пулеметы тоже не бросаюсь…

– Зато когда слышишь шум подъезжающей машины, – усмехнулся Анджей, – вскакиваешь и к окну прыгаешь: вдруг менты за тобой прикатили? И постоянно врешь. Не можешь же ты матери сказать, где бабки взял. И вообще никому не скажешь. Я через это уже прошел и выбрал войну. Любую, главное – не против России. А тебе рано или поздно придется и с ментами воевать. А они служат этой самой России, которая, между прочим, твоя родина.