Александр Тамоников: Честь офицера

– Товарищ подполковник…

– Отставить, Игорь… не надо! Где семья?

– В доме!

– Ребята пусть во дворе побудут, я поговорю с Надеждой.

– Понял! Юра! – крикнул капитан Юденину. – Давай всех наших сюда!

Великанов зашел в комнату, где за столом сидели Надежда, Сергей и Лариса. Подполковник сел напротив, достал пачку сигарет, нервно закурил.

– Надя! – обратился он женщине. – Все кончено! Ты с детьми можешь возвращаться домой. Вам больше ничего не грозит. Габрелия и все его бандиты, включая и тех, кто шел сюда расправиться с вами, уничтожены. К сожалению, Лариса, твоя мама погибла!

После недолгого молчания девушка тихо спросила:

– Как это произошло?

– Юсуп, который должен был забрать тебя в рабство, ночью с помощью своих головорезов, которые, кстати, и пытались напасть на вас здесь, заминировали дом и в определенное время взорвали его. И дом, и все постройки. В живых не осталось никого, кто в то время находился там. Вот так…

Подполковник знал правду, но не стал говорить. Пусть все спишет взрыв. Так для Ларисы будет легче.

Девушка, смахнув слезу, сказала:

– Мама сама не хотела жить. И когда-нибудь сама бы решилась покончить с собой. Я это чувствовала, но ничем помочь не могла.

После того, как высказалась девушка, Надежда задала вопрос, который ждал Великанов и на который предпочел бы не отвечать. Но вопрос был задан:

– Семен! А почему с тобой нет Николая? Он обещал быть здесь!

Подполковник достал новую сигарету:

– Коля выполнял наше задание. И сегодня ночью, в бою с бандитами… был тяжело ранен. Сейчас он в реанимации. Извини…

Надежда, услышав страшную новость, застыла на месте. И только спустя некоторое время, за которое и подполковник сумел взять себя в руки, тихо спросила:

– Как это произошло?

Подполковник рассказал.

Затем вышел на крыльцо. Из соседних домов люди выгоняли скот. Пастух собирал его в стадо. Он с утра уже был навеселе и почти не переставая рассказывал анекдоты. Люди вокруг смеялись. Как, наверное, смеялись и те, кто собирался на сельскохозяйственную ярмарку в районном центре Посад. Не догадываясь о том, что эта ярмарка могла стать последней в их жизни. Если бы не бывший капитан-десантник Николай Рыбанов, прикрывший их своей грудью.

Вышла Надежда.

– Семен, я должна быть рядом с ним!

– К Николаю никого не допускают…

– Я должна быть с ним, – твердо повторила Надежда.

– Хорошо. Что-нибудь придумаем. Сейчас поедем в госпиталь.

Четвертые сутки дежурила у реанимационной палаты Надежда.

Только на короткий отдых в процедурном кабинете, ночью, ее меняли Сергей с Ларисой. Ежедневно наведывался подполковник Великанов, задавая один и тот же вопрос:

– Ну, как?

И ответ получал все тот же:

– Без изменений. В коме.

Врачи сделали все, что могли. Четыре сложнейшие операции, в ходе которых Николай дважды впадал в состояние клинической смерти, и врачам дважды удавалось вернуть его к жизни. А сейчас Рыбанов находился в коме, и никто не мог сказать, что будет завтра, через час…

Случилось это ночью, когда Надежда, словно предчувствуя, что эта ночь станет решающей в судьбе бывшего мужа, отказалась от смены и сидела на небольшом диване в коридоре, рядом с Сергеем и Ларисой, печально глядя в окно.

Из распахнувшихся вдруг дверей реанимационной палаты выбежала медицинская сестра. Метнувшись в одну сторону, она резко остановилась и, сменив направление, побежала по коридору, крича:

– Игорь Григорьевич, Игорь Григорьевич, где же вы?

Врач, немного заспанный, вышел на ее крик:

– Ну, что ты, Лена, такой шум подняла? Что произошло?

Надежда закрыла глаза в ожидании приговора.

И услышала то, от чего в глазах потемнело:

– Игорь Григорьевич! Вы не поверите! Рыбанов пришел в себя!