Александр Тамоников - Диверсант-одиночка

Оксана невесело улыбнулась:

– Ты что – сватаешь меня?

– Посватал бы! Да не успею! Времени на это у меня, к сожалению, не осталось! Но вы встретитесь, обязательно встретитесь, я уверен в этом!

Андрей нагнулся, поцеловав в щеку женщину. Прошел в ванную. Вышел оттуда чисто выбритым и посвежевшим после контрастного душа. Начал собираться, складывая в сумку примененное накануне боевое снаряжение.

Оксана, устроившись в кресле, спросила:

– Ты совсем уходишь?

– Да, сегодня мы простимся.

Он достал из сумки пачку денег.

Положил на журнальный столик:

– Здесь десять тысяч долларов, возьми.

– У меня есть деньги.

– Возьми. Мне они ни к чему. Да, кстати, у тебя парик какой-нибудь есть?

– Есть. Даже несколько.

Оксана вышла в спальню. Покопалась там минут пять, вынесла целую груду разномастных париков.

– Вот, выбирай!

Один подошел. Черные пышные волосы, спадающие до плеч, сразу изменили внешний вид майора.

– Отлично! Если не против, возьму?

– Бери хоть все.

– Ну, все мне не надо, а этот, пожалуй, пригодится.

– У меня еще спортивная сумка есть, а то с брезентом по городу как-то не то!

– Тоже верно!

Наконец, когда все сборы были закончены, майор попросил принести оставленные ранее документы, получив их, проговорил:

– Ну что, Оксана, прощай?

Женщина подошла к Москвитину, прильнула к нему:

– А может, Андрюш, уедем отсюда? Тихо скроемся где-нибудь далеко-далеко, где никто нас не знает и не найдет. И будем жить, а?

– Нет, Окся! Я должен выполнить свой долг. До конца выполнить. Чтобы на этой земле осталось меньше тварей, ради собственного благополучия толкающих страну в пропасть, по прихоти которых гибнут ни в чем не повинные люди. Кроме меня это сделать в конкретном случае некому. Да и не смогу я жить с мыслью о том, что не выполнил того, чему клялся. Прости и пойми меня. Прощай.

Отстранив от себя женщину, майор Москвитин решительно направился в прихожую. За ним захлопнулась дверь, Оксана вздрогнула и опустилась в кресло, поджав ноги. Слезы душили ее. Андрей ушел, и женщина чувствовала, что больше никогда не увидит его.

Подполковника Иванова в Моздоке встречал сам командир отряда специального назначения полковник Карцев. Начальник штаба, заметив командира, сойдя по трапу транспортного «Ил-76», прямиком направился к нему. Подойдя, поздоровался:

– Здравия желаю, Игорь Иванович!

– Здравствуй, Сан Саныч, здравствуй! Как Москва? Как семья? Служба?

– Да все нормально, привет вам от моих и от генерала Оболенского.

– Спасибо, Саша.

– Признаться, не ожидал, что сам приедешь, думал, пошлешь кого встречать.

– Я бы послал, но разговор у меня к тебе серьезный имеется, решил не тянуть и расставить все точки над «i» здесь, в Моздоке, до прибытия к месту дислокации отряда.

Подполковник удивленно взглянул на командира:

– И что же это за разговор такой срочный, Игорь Иванович?

Командир отряда предложил:

– Отойдем в сторону? А то люди кругом, техника.

Отошли почти на край летного поля.

Карцев посмотрел своему заместителю в глаза, спросил:

– Как же это ты, Саня, за двадцать тысяч долларов наше общее дело предал?

Иванов побледнел:

– О чем ты, Игорь?

– Ты прекрасно знаешь, о чем я. Что, кроме Оболенского, не у кого было денег на операцию дочери взять? Ты ко мне по этому вопросу обращался? Или генерал, дав денег, пообещал еще что-то?

Подполковник попытался возмутиться:

– Да как ты, Игорь… что за слова? Предал общее дело! Если я и сообщал генералу, минуя тебя, об обстановке в отряде, то это еще ничего не значит. Оболенский вправе получать ту информацию, которую считает нужной. И получать ее инкогнито!

Карцев повысил голос:

– Вправе, говоришь? А ты не заметил, что после твоих докладов наши штурмовые группы либо работали вхолостую, либо нарывались на засады? А случай в Матли помнишь?

– Что ты хочешь этим сказать?

– То, что Оболенский – продажная гнида! И он связан с Джурой, которому завтра намерен сбросить крупную партию оружия! И то, что это по приказу Оболенского в Москве убили семью Анастасии Ковалевой, а в Хатуламе подставили Москита, которому Настя успела передать документы, свидетельствующие о встрече генерала в столице с известным тебе полевым командиром Джуры – Батыром. После чего к нам и поступили разведданные о сходке бандитов в Хатуламском ущелье. Вот что я хочу тебе сказать! А ты, – полковник ткнул заместителя в грудь, – являлся глазами и ушами Оболенского. Лопырев выходил на тебя после побега Андрея, и ты сразу доложил об этом генералу. А этот факт отряда никак не касался! Ты превратился в «шестерку» оборотня Оболенского, а значит, стал таким же, как и он, предателем! Вот так, господин Иванов.