Александр Тамоников - Гнев ликвидатора

Прапорщик ответил:

– Ты, наверное, прав! И уводил он семью, совершенно не предполагая, что встретит нас!

– Вот именно! Тогда, Женя, начинаем поиск. Ты уходишь в глубь леса на пятьдесят метров, я остаюсь на окраине. По моей команде начинаем выдвижение параллельными курсами. На мне слежение и за селением. Конечный пункт разведывательного марша в ста метрах от сдвоенных сосен с запада. Вопросы?

– Да какие могут быть вопросы? Пошли!

Прапорщик отошел от командира на установленные пятьдесят метров, передал капитану:

– К зачистке готов!

Лазаренко приказал:

– Начали движение! Максимум внимания и осторожности. Вперед!

Офицеры спецназа прошли примерно километр за двадцать пять минут. Дойдя до конечного пункта, развернулись, прошли к соснам. В полосе кустарника, окаймляющей лесной массив, залегли, имея перед собой открытый участок местности, отделяющий лес от селения.

Капитан осмотрел Ак-Мартан через мощную оптику бинокля. Ничего подозрительного не заметил. Местные жители занимались своими обычными делами. Где-то стучали молоты кузнецов, где-то орал осел. Что уж с ним делали, неизвестно, но явно животному действия человека не нравились. В общем, в Ак-Мартане все выглядело спокойно. Дом Али Такоева был виден, а вот его двор только частью. Но и там ничего особенного не происходило. Прошла женщина к винограднику да и растворилась в нем. Больше ничего.

Лазаренко взглянул на часы: 6.50. В 8.00 Саид должен посетить дом Али. Но пока собственного жилища, если, конечно, он находился в нем, а не у кого-нибудь из соседей, чеченец не покидал. А пора бы!

Капитан опустил бинокль, повернулся к Рыжову:

– Что-то не торопится наш чечен. Может, что-то произошло, пока мы обходили селение?

– Предполагаешь, кто-то видел, как он возвращался от нас? И сдал Такоеву?

– Разве такое невозможно?

– Возможно! Здесь все возможно.

– Правильно, а посему, если Саид все-таки спалился, то боевики Али должны выйти на нас. И они знают, где мы можем находиться. Поэтому ты продолжай наблюдение за селением, а я отойду в глубь леса, дабы боевики не зашли нам в тыл и не застали врасплох!

Прапорщик ответил:

– Есть, командир, продолжать наблюдение за Ак-Мартаном.

Капитан отошел от позиции. Прошел с десяток шагов, как услышал какой-то шелест слева. Мгновенно упал на землю, передав Рыжову:

– Рыжий! Осторожно. Опасность!

– Принял! Что делать?

– Оставайся на месте в готовности отразить нападение с тыла.

– Принял! Готов!

Лазаренко ждал. Слева дрогнул куст. Офицер перекатился за ствол дерева.

Куст вздрогнул вновь. И… из-за него выпрыгнул заяц!

Капитан чертыхнулся:

– Мать твою! Тьфу! И откуда ты взялся?

Заяц, поведя носом и ушами, прыгнул в сторону и исчез. Лазаренко вызвал Рыжова:

– Рыжий?

– Я, командир!

– Отбой! Это заяц шороху наделал!

– Заяц? Не помню, чтобы они встречались нам и на той стороне, и в этой «зеленке». Залетный какой-то!

– Наверное! Но его появление говорит о том, что посторонних в лесу нет, иначе он спокойно не бегал бы по лесу, да и птицы ведут себя спокойно. Возвращаюсь!

– Давай! Во! Погоди! Объявился наш Саид!

– Да?

– Угу! Вышел из своей хаты, быстро пошел к центру селения!

– Отлично! Иду к тебе!

Лазаренко вернулся на позицию наблюдения, осмотрел Ак-Мартан:

– И где наш гордый чечен?

Прапорщик ответил:

– Вошел во двор дома Такоева!

– Хорошо. В остальном все спокойно?

– Сам не видишь? Спокойно, и как вообще люди могут так жить? Пять раз в сутки совершают намаз. Проигнорируешь молитву, накажут. Но это еще ничего. Если человек верит, то для него это нормально. Но между молитвами? Изо дня в день одно и то же, работа по хозяйству. Ни пивной тебе в поселке, ни рюмочной, клуба и того нет. Антенны только на двух зданиях. Никаких ретрансляторов вокруг. Хорошо еще, электричество подведено. Но чего делать в доме семье вечером, если нет телевизора? С ума можно сойти. Наверное, поэтому местные анашу, как наши «Приму», курят. Чтобы хоть как-то уйти от реальности!

Капитан улыбнулся:

– Ты же прекрасно знаешь, Рыжий, что в таких селениях, как Ак-Мартан, живут люди, верующие в Аллаха безусловно. От ребенка до глубокого старца. А мусульманину запрещено употребление спиртных напитков. Так откуда здесь взяться пивной или рюмочной? Клуб им заменяет мечеть. Но за это нельзя осуждать горцев. Более того, неуважительно относиться к ним. У них своя жизнь, и они в ней счастливы. По-своему, но счастливы, раз женятся, детей рожают. А у нас возьми секты? В некоторых из них такие порядки, что с зоной не сравнишь! Короче, философ, не нам с тобой судить о жизни людей в этом селении. Пусть живут, как привыкли, по своим законам, соблюдая собственные традиции.