Анастасия Валеева - Погоня за оружием

– Ладно, но учти – если я окажусь в дураках, буду мстить, и мстя моя будет ужасна! – Руденко, наконец-то, улыбнулся, что было признаком его согласия.

Приятели вошли в квартиру, внутренне настраиваясь на предстоящее дело. Три Семерки стал одеваться, а Яна отправилась на кухню, чтобы выразить слова признательности и благодарности Маргарите Ивановне, которая занималась там уборкой. Через некоторое время Семен Семеныч появился в прихожей, и женщинам пришлось распрощаться.

Услышав, что на лифте кто-то поднимается, Руденко не стал его дожидаться, а заспешил вниз по лестнице. Поступь его была решительной и твердой, и Яна догадывалась о полной боеготовности друга.

Старенькая шестерка скучала без своего хозяина около подъезда. Приятели сели в нее и одновременно посмотрели друг на друга.

– Наверное, в РЭУ ГАИ поедем, – пояснил Три Семерки, догадавшись по лицу Милославской о том, что ее интересует, – у меня там приятель хороший. В принципе и другие не откажут, но мне с ним давно хотелось пообщаться, сто лет не виделись.

– Как прикажешь! – гадалка, соглашаясь, развела руками.

РЭУ ГАИ находилось на другом конце города, поэтому Руденко сначала пришлось заехать на заправку, чтобы пополнить запасы бензина, а заодно и привести в порядок на находящейся там мойке машину. Стыдно как-то в таком учреждении появляться на грязном авто. В городе Семена Семеныча по этой причине уже несколько раз останавливали сотрудники ГИБДД, но он показывал удостоверение и этим избавлялся от необходимости платить штраф. Если же ГАИшник начинал читать пристыживающие нотации, Три Семерки разводил руками и сетовал на окончательно заевшую его работу.

Гадалка позволила себе откинуть голову на спинку сиденья и закрыть глаза, чтобы попытаться вздремнуть по дороге и в какой-то мере восстановить силы. Впрочем, ей это удалось сразу, поскольку кровь от головы прилила к переполненному желудку. Приятный прохладный ветерок, врывающийся в машину через открытое наполовину окно, обдувал лицо; из радиоприемника тихо лилась спокойная музыка, и ничто не мешало женщине по-человечески расслабиться.

– Добрый день, ваши документы, – обратился к приятелям милиционер, сидящий на вахте в РЭУ ГАИ.

Семен Семеныч протянул ему удостоверение и, кивнув на Яну, сказал:

– Женщина со мной.

Руденко был здесь не в первый раз, поэтому уверенным шагом шел вперед. Милославская же с любопытством оглядывалась по сторонам. Больше всего бросались в глаза сытые лица ГАИшников, тон разговоров которых весьма напоминал интонацию бесед новых русских. Они высокомерно обращались к посетителям, по той или иной причине появившимся в этом учреждении. Некоторые и вовсе не снисходили до того, чтобы отвечать на взволнованные вопросы измученных бюрократией людей.

Три Семерки привел Яну к двери кабинета, находящейся в маленьком душном квадратном коридорчике. На двери висела какая-то табличка, но гадалка не успела прочитать, что на ней было написано, потому что Руденко приоткрыл дверь и хитро протянул:

– Можно?

– О-о-о! – послышался из кабинета восторженный вопль. – Какие люди! Заходи, заходи!

– Да я не один!

Семен Семеныч пошире отворил дверь, так, что незнакомцу стало видно и Милославскую.

– Заходи, что медлишь! – нетерпеливо воскликнул смуглый темноволосый мужчина, сидящий за письменным столом.

Увидев гадалку, он встал, подошел к ней вплотную и, поцеловав руку, представился:

– Подполковник Просвиров, Александр Петрович.

– Яна Борисовна Милославская, – улыбаясь ответила экстрасенс.

Поглаживая пышные, аккуратно подстриженные усы, подполковник любопытным оценивающим взглядом окинул Яну. Милославской же сразу стало понятно, что он относится к типу мужчин, которых в народе называют дамскими угодниками.

– Присаживайтесь, – Просвиров жестом указал гостям на старый потертый кожаный диван, стоящий в углу комнаты, – что вас ко мне привело?

– Как всегда – работа, – вздохнув, произнес Три Семерки.

– Рад помочь, рад помочь, – Александр Петрович игриво подморгнул Яне.

– Просьба-то в общем элементарная, можно было и по телефону все выяснить, но, сам знаешь, давно не виделись, – Руденко достал из кармана листочек, на котором был записан номер таинственного «Опеля».

– Подожди, подожди, стремление к общению надо отметить! – Просвиров наклонился к одному из отделов шкафа, заполненного беспорядочно наваленными толстыми папками.