Альберт Байкалов - Финишная кривая

Он прошел вперед, не отрывая взгляда от тропинки, и остолбенел. Следы упирались в относительно небольшой, размерами с письменный стол, камень, за которым к нему спиной на корточках притаились двое аборигенов. Уперев приклады стареньких дробовиков в снег, они с увлечением наблюдали за происходящим. Рядом с каждым сидело по собаке.

Сняв автомат с предохранителя, он направил ствол на охотников и стал осторожно красться. Однако стоило ему сделать несколько шагов, как собаки развернулись на звук. Одна тихо гавкнула.

– Тихо, Кинграй! – тряхнул кобеля за загривок хозяин и обернулся.

Расстояние до охотников было не больше ста метров. Дукузов знал, что на такой дальности их оружие против «АК» бесполезно.

– Брось ружье на землю, а собак привяжи к дереву, – скомандовал он, как можно четче выговаривая русские слова.

– Ты кто? – не торопясь выполнять команду, спросил средних лет мужчина в рыжей меховой шапке.

– Лесник! – выпалил Дукузов. – Делай, как сказал.

– Чего?! – с возмущением в голосе протянул второй. Он был помоложе. За спиной висел небольшой рюкзак.

Дукузов вскинул ствол и прицелился в стоящего рядом пса. Увидев направленное на него оружие, тот сорвался с места и бросился прочь. Его примеру последовала и вторая собака.

Он уже был наслышан об этой породе. В купе с ним от самого Хабаровска ехал охотник. Бывший летчик малой авиации, уйдя на пенсию, почти все время проводил в тайге. Всю дорогу он только и делал, что потихоньку тянул водку и рассказывал охотничьи байки, иногда меняя тему на детей, которых ездил проведать в какой-то институт.

«Они хорошие охотники, но плохие защитники, – решил Дукузов. – Нападают на чужих, только оказавшись во дворе своего дома. Пусть убегают. – Он перевел целик на молодого. – Все равно вернутся к хозяевам, тогда и прикончу».

Неожиданно выглядевший постарше мужчина сделал шаг вперед и закрыл собой напарника:

– Ты подойди ближе. – Он часто заморгал глазами. – Поговорим.

– Хочешь стрелять в меня из своего весла?! – догадался чеченец. – Нет. Бросишь дробовик, тогда разговор будет.

Неожиданно молодой совершил глупость. Вскинув свою одностволку и непонятно на что надеясь, он выстрелил, взяв намного выше головы чеченца. Грохот заставил старшего выматериться и присесть. Картечь или крупная дробь, несмотря даже на такую поправку, подняла фонтанчики снега, не долетев до Дукузова чуть меньше трети расстояния.

– А теперь я! – крикнул он и влепил в камень три пули подряд. Осколки гранита ударили строптивых сибиряков по одежде сзади. Оба присели, отбросив в сторону свои раритетные ружья.

Дукузов, не опуская ствола, направился к нежданным гостям.

Сзади них на таком же удалении, что и он, замелькали среди деревьев перепачканные землей боевики.

– Эй! – крикнул он им на родном языке. – Это я, Арлслан! Поймал двух охотников. Они за вами смотрели. Обыщите, а потом они будут работать!

Неожиданно, словно сговорившись, с двух сторон на него набросились злосчастные собаки. Он ошибся в своих выводах. Лайка никогда не бросит хозяина в беде, но и не будет сидеть смирно, когда видит наведенное на нее оружие. У этих собак в крови выгонять дичь на охотника, распутывать узоры следов белки, колонка и рыси. Умные и расчетливые, они не будут просто так идти на риск, но и не побоятся вступить в схватку с человеком.

Едва устояв на ногах, он взвыл, услышав звук рвущегося маскхалата и внезапную боль от вонзившихся в ногу и локоть левой руки зубов. Резко развернувшись вокруг своей оси, одновременно выронив автомат, попытался разметать озверевших собак в стороны. Та, что висела на руке, отлетела в снег. Вторую он ударил кулаком по носу и всем телом навалился сверху, пытаясь дотянуться до голенища, в котором был спрятан нож. Выстрел у самого лица и превратившийся в хрип визг собаки заставили посмотреть вверх. Над ним стоял Бушалов, держа направленный на слабеющую лайку ствол.

– Когда ты успел?! – тяжело дыша и все еще продолжая удерживать потерявшее рассудок животное, выдавил он из себя.

– Тебе показалось, что прошло мало времени. – Чеченец посмотрел назад, словно смерил расстояние до охотников, с которыми о чем-то говорили Казбек и Муса, и вновь перевел взгляд на Арслана: – Вставай. У тебя все ноги в крови, – с этими словами он протянул руку.

Охотники оказались не местными. Оба приехали электричками из Иркутска. Жили в зимовье, расположенном, по их словам, километрах в трех от этого места. Старшего звали Иван Федорович. Тот, что помладше, его племянник Владимир.