Андрей Негривода - Огненный торнадо

– А ху-ху не хо-хо?

– Ай, зря ты так! Ты ведь еще не знаешь, кто такая моя Инга… Я тебе расскажу, а потом уйду. И вернусь потом, когда ты будешь готов слизывать с моих сапог грязь…

Он устроился неподалеку от Андрея на добротном широком кресле, стоявшем тут же, и продолжил свое неторопливое повествование:

– Инга, моя красавица, родом из Вильнюса. Настоящая литовская девочка, ненавидящая русских оккупантов… Так, свет очей моих? – Белокурая бестия в упор смотрела на Филина, гипнотизируя своим немигающим взглядом. – Она потому и спортом занялась, и со своим братом вступила в литовскую национальную гвардию. Она у меня молодец! А знаешь, как она стреляет?! Это же песня! Была в союзной сборной команде по пулевой стрельбе. Ездила на европейские соревнования. Мастер спорта международного класса!..

«А вот и снайпер! – понял Филин. – И класс, и свирепость объяснимы…» … – Но вы убили ее брата в Вильнюсе. Какой-то из ваших спецназов. А за что убили? За то, что этот молодой человек хотел освободить свою Родину от московского ига! С того момента Ингуша не любит этого слова – СПЕЦНАЗ. – Бекмурза посмотрел на девушку. Ее ноздри раздувались, а нездоровый румянец возбуждения растекался по щекам. – И она ненавидит вас, русских, так же как и я. Это верная помощница, а главное – беспощадная!

Бандит поднялся из кресла и, сделав несколько шагов по направлению к выходу, обернулся:

– Я оставляю тебя, пес, в надежных руках. Эта девочка оч-чень много умеет… Единственно, чего она не умеет, – сдерживать себя. Это из-за ее маленькой болезни – она ненасытная нимфоманка. Даже у меня на нее уже не осталось сил!.. Но я думаю, что ее несдержанность нам в помощь… Прощай, уважаемый. Когда ты умрешь, я вырежу твое сердце и печень и отдам их собакам. Но у тебя есть еще шанс. Подумай хорошо! Пока жив…

Бекмурза вышел, оставляя Филина наедине с этой фурией. Андрей перевел взгляд на девушку и внутренне содрогнулся – такого взгляда у человека с нормальной психикой быть просто не могло. Инга была явным клиентом Института имени Сербского…

– Так ты спецназ? – Ее глубокое, с легкой хрипотцой, что называется «с трещинкой», контральто, в общем-то, было даже красиво…

«Она, наверное, хорошо поет…» – возникла в голове Андрея идиотская мысль.

Инга вытащила из мягких кожаных ножен великолепный бельгийский боевой «нож Боуи» [12], какие состояли на вооружении коммандос, и мягко, с кошачьей грацией, подошла к Филину.

– Я никогда еще не видела спецназ так близко, – проговорила она, прикладывая острый, как бритва, нож к своей щеке. – Это оч-чень интересно! Я очень хочу посмотреть, что же это такое – СПЕЦНАЗ. Я же имею на это право?

Девушка стала срезать с Филина форму. Медленно, явно получая неземное удовольствие от его беззащитности.

– А давай познакомимся, спецназ.

– Пошла в жопу!

– Зря… Так было бы интимнее… Хозяин говорил, что твои называют тебя Филин?

– Хозя-аин! – передразнил Андрей.

Но девушка будто не слышала издевки:

– Ну, какой же ты филин?! Ты – воробей! Филин – хищник, а ты – дичь, и я буду тебя кушать, по чуть-чуть…

Она распорола по швам куртку и брюки камуфляжа и выдернула их из-под Андрея. И, посмотрев на его полуобнаженную фигуру, отошла.

– Ты не бойся, Филин, я не дам тебе замерзнуть!

Она рубила ножом не очень толстые ветки хвороста и бросала их в находившийся тут же очаг. Когда огонь набрал силу, наполняя пещеру обволакивающим теплом, Инга взяла горящую веточку и стала бродить, словно лунатик, зажигая стоявшие в самых неожиданных местах свечи… Их было много – десятки, толстых и потоньше, совершенно целых и совсем оплывших… Мириады свечей и бродившая в их неверном мерцании ведьма… Филину вдруг показалось, что он попал на какой-то средневековый обряд викингов. Обряд жертвоприношения…

– Ты сильный? – Инга подошла к Филину и осмотрела его тело. – Спецназ должен быть большой и сильный – ты не очень большой, значит, сильный?

– Отвали, сука!

– Фу, какой ты хам! – Она посмотрела на правое плечо Андрея и радостно воскликнула: – О! Да ты снайпер!!!

Отрицать очевидное было бессмысленно – четкий, овальной формы синяк от приклада выдавал его с головой.

– А что это у тебя? – она ткнула Филина в бинты так, что он, чуть было не застонав, поморщился от боли. – Ну-ка, давай посмотрим! – девушка поддела острием ножа бинты и стала их срезать… Задевая время от времени кожу… Бросив на пол остатки повязки, она уставилась на грудь Филина.