Александр Тамоников - Признание моджахеда

Туркин прервал Шахристова:

— Значит, Эдуард Семенович, кроме пустой болтовни и совершенно ненужных советов, ты больше ничем не можешь мне помочь? Вернее, не хочешь, опасаясь за собственное положение? Я правильно тебя понял?

— Понимай, как хочешь. Сейчас ты не адекватно воспринимаешь реальность. Это объяснимо. А посему поезжай-ка домой. Успокойся и обдумай все хорошенько. Может, тогда поймешь, что я был прав.

Туркин резко развернулся, бросив Шахристову:

— Прощай, чиновник. И забудь мой номер телефона. Я тебя больше знать не хочу!

После чего бизнесмен прошел к своей машине. Сев в салон, приказал водителю:

— Домой!

Иномарка отошла от тротуара и направилась в сторону Кутузовского проспекта.

Шахристов проводил Туркина взглядом. Как только несостоявшийся родственник отъехал, подумал: «Ну, прощай, бизнесмен! Разгребай дерьмо, в которое тебя засадила дура доченька. Посмотрю я, как ты без меня пройдешь проверку и продолжишь вести свое дело. Уж чего-чего, а трудностей, Боря, я тебе создам столько, что только отбивайся. И ты еще приползешь ко мне, когда невмоготу станет. Приползешь. Вот только приму ли я тебя? Это большой вопрос. Впрочем, все решается, все забывается. Принесешь в клюве процентов двадцать акций всех своих компаний, отчего не забыть старые обиды? А ты принесешь, Боря, принесешь, дружок, иначе я распотрошу твой бизнес, как маньяк беззащитную жертву. Мы еще встретимся».

Вскоре и «Ауди» отошла от тротуара. Машина Шахристова направилась к зданию Дома Правительства. Встреча, не принесшая Туркину ожидаемого результата, закончилась.

В усадьбе нефтяного магната встретила супруга. Она сразу же чутьем молодой, но уже весьма опытной и оборотистой аферистки заметила необычное, сильно раздраженное состояние мужа и тут же из коварной хищницы перевоплотилась в нежное, любящее, сострадающее создание. Кристина, умело изобразив тревогу, спросила у супруга:

— Боря, дорогой, что-то случилось? Ты и утром был раздражен, а сейчас так вообще сам не свой. Что произошло?

Туркин в другое время, скорее всего, отстранил бы от себя «верную» супругу, но сейчас ему просто необходимо было с кем-то поделиться своим горем, услышать слова сострадания, пусть лживые, наигранные, но сострадания. Почувствовать хоть немного тепла, невзирая на то, что оно будет иллюзорным, надуманным.

Поэтому, взглянув на супругу, он сказал:

— Беда пришла в наш дом, Кристина!

— Все так плохо на работе? Комиссия что-то серьезное обнаружила?

— Да к черту комиссию! Вместе с работой. У нас Валентину похитили.

Вот этого никак не ожидала Кристина, она искренне удивилась:

— Как это похитили? Когда? Где? Кто? О чем ты говоришь, Боря?

Туркин опустился на скамейку парка, разбитого вокруг особняка.

Кристина тут же примостилась рядом с мужем.

— Валентина обманула меня, — произнес нефтяной магнат. — Сказала, что едет в командировку в российскую провинцию, на самом деле отправилась в… Афганистан!

Супруга Туркина вытаращила свои накрашенные глаза:

— Куда?

— Ты не знаешь такую страну, Афганистан?

— Слышала что-то! Там Хусейна повесили, да?

Туркин взорвался:

— Какого к черту Хусейна? Хусейн правил в Ираке, а Валентина в Афганистане. Ты и о войне в восьмидесятых ничего не знаешь? Впрочем, зачем тебе знать-то.

Кристина опустилась перед мужем на корточки:

— Ну зачем ты так, Боря? Чем я-то виновата, что Валюшу похитили?

Нефтяной магнат немного успокоился:

— Извини, сама понимаешь, какое у меня сейчас состояние.

— Понимаю, дорогой, и уверена, ты что-нибудь придумаешь, чтобы освободить дочь.

— Тут и придумывать ничего не надо. Террористы затребовали за Валю выкуп в десять миллионов долларов.

Кристина хмыкнула:

— Хм! Неплохие аппетиты у этих дикарей. Но ты же можешь спокойно отдать им эту сумму. И пусть они подавятся.

— В том-то и дело, что сейчас, на данный момент все мои счета за рубежом заблокированы в связи с проверкой. А из России перечислить десять лимонов без ведома ФСБ я не могу. Террористы же запретили обращаться за помощью в правоохранительные органы под угрозой смерти Валюши.

— Так обратись к Шахристову, он тебе поможет.

Туркин взглянул на супругу:

— К Шахристову? Обращался.

— Ну и что?

— А ничего. Уважаемый Эдуард Семенович предпочел не вмешиваться в это дело.

— Но как же так? Ведь он нам почти родственник.

— В гробу я видал таких родственников. Но, если я вытащу Валю, а я ее вытащу, Сереженька близко к ней не подойдет.