Михаил Серегин - Голая агрессия

– Скажи ему, Тиша, скажи, – взмолилась жена, – ты ведь можешь умереть!

Армавиров поманил своего коллегу пальцем, желая, чтобы тот нагнулся.

«Борода» послушался и наклонился к раненому. Тихон прошептал ему имя. По тому, как Иволгин отпрянул от него, Армавиров понял, что новость произвела впечатление.

– Вот так, Дима.

– Но почему?!

– А ты не находишь, что они очень похожи?

– Ну и что?

Армавиров ничего не успел ответить – обморок накрыл его плащом беспамятства.

Жена-толстуха снова принялась причитать около лежащего на холодном асфальте мужа.

Тем временем Дарья с Ирой уже запихали на заднее сиденье «Дэу» Иннокентия.

– Он тебе сказал, где диск? – жестко спросила Сопля у Иволгина.

– Мы не можем его бросить.

– Сказал или нет? – подключилась Дарья.

– Сказал, сказал.

Продюсер мешкал лишь секунду, затем вынул ключи из замка зажигания и вложил их в руку толстухе:

– Повезешь раненых в больницу.

– У меня дома десятилетний мальчик! – провыла женщина.

Тем временем Иволгин и две девушки подтащили порезанного шоумена к машине.

– Скажи ему, что скоро приедешь. Давай, шевелись!

– Зачем вы меня везете? – стонал Петров. – Я не хочу всю оставшуюся жизнь просидеть за решеткой!..

– А ты выздоровеешь и убежишь, – подбодрила Дарья.

Мысль ему понравилась, и он улыбнулся.

– Да, наверное.

Через минуту за рулем уже сидела жена Армавирова, рядом с ней на переднем сиденье уселись Дарья с Соплей, а Иволгину пришлось залезть в багажник. Куда деваться? На заднем сиденье раненые… А ноги с места разборки уносить надо срочно.

Дарья, Сопля и Иволгин покинули машину на окраине столицы, наказав женщине поторапливаться, если она не хочет потерять своего ненаглядного – толстенького, плешивенького медвежонка.

– Ну, у кого диск? – набросилась на Иволгина Дарья.

– У кого? – повторила Сопля.

– Тихо, девушки, тихо.

Волею случая Петров выбыл из игры – кто теперь ему может помешать одному заиметь все?

– На этом наши пути-дорожки расходятся. Вам в одну сторону, мне в другую.

Дарья сама себе честно призналась, что не ожидала от него такой наглости. Сопля стояла в растерянности посреди улицы и смотрела на спокойно удаляющегося от них продюсера, не в силах поверить, что тот самый человек, который вначале подставил ее под двух жмуриков, которых сам и сделал, теперь кидает ее на несколько тысяч баксов…

– Дай мне нож – я знаю, у тебя есть, – тихо попросила Ира.

Дарья не была сторонником крайних мер на голом месте, но сейчас действительно у них возникла проблема. Информация уходила в неизвестность.

Она молча протянула Сопле нож.

Проститутка взяла оружие и заткнула его за пояс юбки. Теперь, когда нож был у нее за спиной, она могла начать спектакль.

– Дима, Дима, подожди, – ласково позвала она.

Он остановился и озадаченно повернулся к задумавшим недоброе.

Она стала быстро приближаться к нему, не снимая с лица натянутой улыбки.

– Что, что тебе нужно? – Он нутром почувствовал опасность, но не мог же он показать, что испугался какой-то девки.

Как только Сопля оказалась на расстоянии вытянутой руки от продюсера, она выхватила из-за спины нож и воткнула его Иволгину в бедро.

Тот взвыл от боли и рухнул на асфальт.

– Куда это ты собрался, красавчик? Тебя же по-хорошему спрашивали: «Где диск?»

Он, лежа, попытался лягнуть ее, но она увернулась.

– Спокойно, спокойно, – Дарья подлетела к парочке. – Вот это рана, молодец. – Она, словно тинейджер, хлопнула Соплю по плечу. – Теперь тебе, дядя, далеко не уйти.

– Вы две суки! – прошипел он.

– Это точно, – согласилась Дарья, – но бедро у тебя теперь откажет. Снимай галстук, будем перетягивать.

– Мне надо в больницу, – простонал он, зажав руками рану.

– Никуда ты не поедешь, пока мы бабки не получим, – заявила Сопля, поигрывая ножом.

– Я до тебя доберусь, стерва! – снова ругнулся Иволгин.

– Мне жутко страшно, – успокоила Ира. – Вторую тоже продырявить?

«Бороде» помогли сесть на лавку.

– Вы две ненормальные, две свихнувшиеся, одуревших от жадности бабы!

Теперь, когда шансов уйти от них у продюсера не было, женщины спокойно переносили его ругательства.

Когда кровотечение было остановлено, Дарья потребовала назвать имя.

И оно прозвучало.

Депрессия охватила некогда решительных женщин: на такую высоту им не подняться!..

– Ну, что молчите? – ухмыльнулся Иволгин. – Это вам не по зубам! Тот, на черном «Ауди», уже давно все доложил. Если мы даже и появимся там, нас будут ждать. Будет ждать милиция, а может быть, фоторепортеры.