Михаил Серегин - Голая агрессия

– У него жена, ребенок, – запротестовал Иволгин.

– А чего ты раньше молчал? Тогда придется убедить его срочно поехать на работу.

Петров достал длинный кухонный нож и покрутил его из стороны в сторону.

Пока мужчины обсуждали план извлечения из собственного дома господина Армавирова, Дарья с Соплей стояли словно статуи.

– А вы чего замерли? – накатил и на них Петров. – Одна налево, другая направо – и что хотите делайте, хоть на дорогу ложитесь, но чтоб, пока мы с Димой не заставим его сесть в его машину, никого не было! Свидетели нам не нужны.

Двое мужчин подошли к калитке. Белеющая кнопка звонка, пристроившегося под козырьком, так и манила нажать на него и вызвать в уснувшем доме некоторый сумбур.

– Давай, давай, – подтолкнул продюсера в спину Петров. – Не кривляйся.

Дрожащий палец неуклюже вдавил кнопку.

В доме довольно громко раздался бой курантов. Вскоре на втором этаже зажегся свет и распахнулось окно.

Сонный голос хозяина спокойно спросил: «Кто там?»

Петров прижался к забору и немного согнул ноги в коленях так, чтобы его было невозможно разглядеть сверху.

– Тихон, это Иволгин.

– Игоревич, что случилось?

– Открой, поговорить надо, да и выпить тоже.

Упоминание о выпивке возымело свое действие.

Петров похлопал продюсера по плечу в знак одобрения.

– Артист, – прошептал спецназовец и вытер о штанину вспотевшую от пота ладонь, в которой должен был быть нож в момент атаки.

Сквозь витиеватый узор калитки было видно, как на первом этаже вспыхнула лампочка, мелькнул силуэт.

Шаркая шлепанцами по бетонной дорожке, к Иволгину шел крепкий мужичонка, обремененный животиком. На улице было прохладно, но он даже не потрудился набросить на себя что-нибудь, оставаясь в одних семейных трусах до колен.

– Что случилось, Дмитрий Игоревич? – Хозяин особняка уже открывал калитку.

– Да… – протянул Иволгин, будто попал в яму с дерьмом, – сейчас расскажу.

Калитка открывалась внутрь. Как только образовалась небольшая щель, Петров отпихнул в сторону Иволгина и всей своей массой навалился на Армавирова, без труда сбив его с ног.

Разбуженный среди ночи искатель талантов пришел в себя только после того, как его подняли на ноги. Ему все время повторяли: «тихо, тихо, тихо», при этом крутили перед носом ножом.

– Где диск, падла? – прошептал Петров.

По тому, как взгляд вытаращенных глаз стал более осмысленным, Петров справедливо сделал вывод о том, что до Армавирова мгновенно дошло, о чем идет речь.

– Вы о чем?

Иволгин стоял рядом и смотрел на то, как Петров общается с «клиентом», встав у того за спиной и сжав локтевым суставом горло Тихону.

– Ты что это, потерялся? – Лезвие ножа приблизилось к глазу. – Не совсем проснулся, толстячок-лысовичок?

– А-а-а, диск, диск. Но эта вещь не ваша.

– Да что ты понимаешь – «наша», «не наша». – Наконечник лезвия вплотную приблизился к зрачку. Теперь, если бы Армавиров моргнул, он смог бы ресницами дотронуться до ножа.

– Зря вы это все затеяли, – упадническим тоном провыл заложник.

– Тиша! Тиша!

Петров посмотрел наверх. Кудрявая миниатюрная головка высунулась из окна спальни.

– Что они с тобой делают?!

– Скажи ей, чтобы она заткнулась, – потребовал Петров.

– Дорогая, не волнуйся! Все хорошо.

– Он держит нож у твоего лица, а ты мне говоришь, что все нормально! – пропищала головка снова.

Петров отпустил продюсера.

– Вели ей заткнуться.

Оказавшись на свободе, Армавиров смерил взглядом того, кто еще недавно его контролировал. Шансов справиться с этим матерым мужиком у него не было никаких. К тому же нож, зажатый в крепкой ладони… Запорет, не моргнет.

– Я должен вас предупредить, что вы ввязываетесь в то, что вам не по силам довести до конца. А ты, Дима, большой вонючий козел.

– Кто козел, еще не ясно, – ответил Иволгин. – Пошли в гараж.

– Но у меня нет ключа от машины!

– Вон, – Петров показал ножом наверх, – скажи ей, чтобы кинула.

– Дорогая, дай мне ключи, – попросил Армавиров жену.

– Они с тобой ничего не сделают? – боязливо пропищала женщина.

– Мы с ним ничего не сделаем, твою мать! – рявкнул Петров. – Неси давай. К тому же твоему толстячку уже холодно.

Вскоре на каменную плитку под окном упала связка ключей.

– Ну вот, теперь пошли в гараж, – удовлетворенно пропел «борода». – Там нас ждет не что иное, как новенькая «Дэу-Эсперо». Правда?

Дарья пошла направо. Дорога, обсаженная деревьями, шла прямо метров двести; может, она и дальше шла прямо, только разглядеть это не представлялось возможным. Асфальтовая лента пронзала стоящий сплошной стеной лес и скрывалась в нем.