Тимофей Костин - Несчастный рейс 1313 (СИ)

— Здесь нам тоже не выстоять, — выронив пустой магазин на пол, Акеми торопливо вставила новый. — Еще несколько минут — и все. Нужно отходить обратно. Жаль, что мы не смогли выполнить то, что поручил Иван-сан.

— Куясиии!.. — простонала сзади Кейко, — А я уже вообразила, что и у слабых школьниц может хоть что-то получиться! Значит, все это были напрасные надежды, и постоять за себя мы так и не можем… а-а-а, ксо, ксо, ксо!..

Зажмурившись от бессильной злости на себя и на весь свет, она стукнула кулаком в стену, и даже пропустила тот момент, когда на верхнем марше лестницы прозвучали быстрые, но мягкие шаги.

— …Что это тут за уныние и пессимизм?

Живой и здоровый, хотя мрачный и совершенно запорошенный цементной пылью и попятнанный кровью Иван, без особого напряжения держа на левом плече майоршу-китаянку и автомат с барабанным магазином в правой руке, возник на лестнице рядом с Кейко.

— Банька-сан!.. — Кейко, не помедлив ни секунды, кинулась на него и изо всех сил прижалась, обхватив руками и зажмурившись; при этом уронив свой АК ему прямо на ногу. — Там эти гады снаружи прибежали и загнали нас сюда! Мы думали, нам уже и конец тут!..

— Ну-ну, это еще поглядим, кому тут конец. Отставить бояться! — Засельцев мимолетно, но ласково погладил ее по встрепанной макушке.

Стоявшая на одном колене за углом Акеми тоже обернулась, не отрывая приклад автомата от плеча. Ее губы остались плотно сжатыми, но в глазах вспыхнул теплый свет. Иван осторожно опустил раненную китаянку на ступеньки, так, чтобы со стороны галереи ее прикрывала стенка и сказал:

— Кейко-тян, поищи в разгрузке индпакет. Нужно перевязать.

Затем, положив большую и теплую ладонь на плечо Акеми — она замерла, словно боясь спугнуть — коротко выглянул в галерею, где исламисты как раз передвинули щиты еще на шаг. Тун Тин продемонстрировал, что умеет неплохо стрелять, попав одиночным в самый центр правого щита, но — увы, лишь выбил протяжный вибрирующих звук, похожий на удар в литавры.

— Так-так. Щиты, значит.

— Надо быстро бежать обратно наверх, здесь нам не спастись, — торопливо роясь в карманах трофейной разгрузки, проговорила Кейко. — Перекрыли выход, «заднитсы».

— Нет, — покачал головой Иван, зачем-то снимая ремень со своего автомата. — Там наверху вообще без шансов. Девчонки-китаянки все погибли, матушку и ту вон ранило.

— Т-тогда как же?!.. — остолбенела Кейко. — Мы в ловушке? Нас заперли?!..

— Во всякую дверку можно постучать, — загадочно ответил русский и без разбега запрыгнул почти на следующую лестничную площадку. Секунда — и он пропал, словно и не было.

Проводив его обалделым взглядом, Кейко все же продолжила поиски, обнаружив, в конце концов, в поясничном кармане серый цилиндр из водонепроницаемой ткани с медицинскими надписями. Но не успела она разобраться, как его использовать, как с лестницы донеслось металлическое звяканье.

На этот раз Иван спускался помедленнее — да и неудивительно, потому что в его руках оказался огромный вороненый пулемет, ростом чуть ли не больше высокого морского пехотинца; кроме того, он заметно прихрамывал; видимо, дало знать себя вчерашнее ранение.

Крупнокалиберный пулемет Тип 89, естественно, никогда не предназначался для стрельбы с рук — щуплым китайцам такое и в голову не могло прийти — однако в руках почти двухметрового русского он не выглядел чрезмерным. Станок Иван отцепил и повесил пулемет через шею на импровизированном ремне так, что правая рука удобно легла на пистолетную рукоять. Левой же он поддерживал оружие под газоотводную трубку, которая, к счастью, была заключена в какой-то прямоугольный короб. Поблескивающая латунью крупнокалиберных патронов металлическая лента не была заправлена в громоздкую железную коробку, а свисала прямо из приемника; чтобы не наступить, Засельцев перекинул ее через левое плечо.

— Я начну, а вы поддержите, — кивнул он Акеми и Тун Тину. — Но лучше из-за спины, чтоб не оглохнуть.

Не говоря худого слова, Иван встал за углом над Тун Тином, который быстрой ящеркой отполз назад, и решительно шагнул на середину галереи. Какого-то сложного прицеливания на расстоянии двадцати метров не требовалось, да и вскинуть к плечу оружие с находящимся далеко впереди центром тяжести было бы затруднительно. Поэтому он открыл огонь прямо от бедра, грубо наведя ствол в нижнюю часть маячивших щитов.

Оглушительный грохот раскатился по тоннелю, и все почувствовали себя котятами, сидящими в железной бочке, по которой какие-то подлые мучители животных лупят железными же арматуринами. Из дульного тормоза вышибло огромные полотнища огня; с пола взлетела пыль.