Тимофей Костин - Несчастный рейс 1313 (СИ)

Прилепившаяся к титанической стене галерея, которая выглядела на ее фоне, словно паутинка, вела к спасительному восточному берегу метрах в двадцати ниже верхнего обреза плотины. На нее через равные промежутки вели спуски с автодорожного полотна, и те беженцы, которые быстро сориентировались, смогли выскочить по ним из-под огня. Теперь они со всех ног бежали по галерейке мимо выхода из галереи, и металлические листы, которыми она была выложена, гудели под ногами.

Иван догнал майоршу уже на самом верху. Возможно, Шун Ци и можно было обвинить в излишне эмоциональной реакции, но полностью она осторожности не утратила. На четвереньках взобравшись по последнему лестничному маршу, она выглянула над самым полом первого этажа пилона, совершенно исклеванного осколками, стараясь разобрать, что происходит перед плотиной и на ней. Судя по всему, сопротивление, пусть и слабое, заставило исламистов несколько притормозить — по крайней мере, громадные бронированные мастодонты остановились метрах в сорока от развалин караулки и того места, где был шлагбаум. Мощные двигатели продолжали работать, заставляя бетон под ногами подрагивать, но вперед противник пока не продвигался.

В воздухе еще густыми слоями плавала бетонная пыль, выглядящая в лучах фар подобно какому-то неземному фосфоресцирующему туману, но это в какой-то степени было на руку — матушка-настоятельница ловко перекатилась по полу и подползла ко второму выходу из пилона, ориентированному в сторону восточного берега. Выглянув наружу, на полотно ведущей по гребню плотины автомобильной дороги, она встрепенулась, словно что-то заметив. Иван со своей позиции на лестнице видел лишь темные пятна разбросанных повсюду трупов — это были несчастные беженцы, попавшие под огонь зениток.

Шун Ци вполголоса окликнула кого-то по-китайски:

- Àimín qū, nǐ hái huózhe? Huídá wǒ! Nǐ tīng dàole ma?

— Что там?.. — громким шепотом спросил Засельцев. — Кто-то из наших?

— Да, я ее вижу за разбитой машиной, — не оборачиваясь, ответила майорша, высовываясь из дверного проема еще дальше, чтобы рассмотреть и разрушенную караулку. То, что она там увидела, вызвало на ее лице лишь болезненную гримасу, и она снова всмотрелась в сторону лежащего на боку фургончика. — Кажется, она ранена… не отвечает. Нужно ее вытащить и уходить вниз по лестнице, здесь все равно не удержаться.

— Вот и я же говорю, — с облегчением закивал Иван. — Давайте, товарищ майор, я мигом ломанусь туда-обратно; мне эти ваши японки-китаянки вообще не вес, проверено!

Но матушка-настоятельница лишь покачала головой, подобрав под себя ноги и приготовившись к броску:

— Я сама. Вас легче заметить — вы слишком большой.

— Осторожнее, — предупредил Иван. — Во-первых, она как-то не по хорошему не двигается, а во-вторых, эти козлы перестали издали строчить из пушек, может, потому…

Он не успел остановить майоршу — китаянка стремительно выскочила на открытое место, перепрыгнула через пару трупов, и оказалась рядом с неподвижно лежащей спецназовкой. Схватив бессильные за руки, Шун Ци быстро потащила тело к пилону, под прикрытие стены. Но, стоило ей сделать три шага назад, как откуда-то слева, с противоположной стороны дорожного полотна, ударили разом несколько автоматов. Китаянка вздрогнула, споткнулась, и упала навзничь.

— Ах ты ж мать вашу!!! — яростно выругался Иван, дергая из карманов разгрузки ручные гранаты. Дважды щелкнули запалы, и темные яйца улетели в ту сторону, где полыхали вспышки дульного пламени. Дважды рвануло, и стрельба оборвалась, а Засельцев стремительным перекатом оказался рядом с китаянками. Мгновенно схватившись за воротник промокшей от крови сутаны девушки, которую пыталась спасти Шун Ци, и за разгрузки на самой матушке-настоятельнице, он рванул их в укрытие. С губ майорши сорвался болезненный полустон-полухрип, прервавшийся мокрым кровавым кашлем. Невидимый противник недолго пребывал в замешательстве: в следующую же секунду пули защелкали по бетону прямо за подошвами ботинок лежащих китаянок. Видимо, штурмовая группа игиловцев, не теряя времени даром, подобралась по ведущему по верхней стороне платины мостку, и теперь намеревалась атаковать пилон, откуда вели огонь защитники.

Ивану оказалось достаточно бросить один взгляд на вытащенную из-под огня рядовую китаянку.

— И ведь зря же выскочила — холодная! Эх, матушка, матушка…

Выхватив из разгрузки погибшей еще три гранаты, он торопливо схватил оставленный у стенки автомат Шун-Ци, и положил его поперек входа, подсунув под приклад гранату с выдернутой чекой так, что любой входящий зацепил бы оружие ногой и высвободил рычаг гранаты. Затем подхватил кашляющую кровью майоршу, перекинув ее через плечо, и через четыре ступеньки кинулся вниз по лестнице.