Сергей Дышев - Куплю чужое лицо

– Это кураж! – похвально оценил Сильвио. – Звони отсюда. Все равно ничего не докажут.

Но я настоял, и мы с Паттайей через пять минут уже ехали в сторону Москвы.

Проехав километров двадцать, я свернул на обочину. Встречные машины ослепляли нас, с ревом проносились многотонные фуры, шедевры отечественного автопрома обдавали нас клубами гари… Все это обыденное зрелище как нельзя контрастировало с деликатной темой предстоящего разговора с человеком, который находился в гуще поисков, среди утрамбованных зловонных куч, где тишину нарушали лишь мусоровозы и голоса озлобевших сотрудников.

Я набрал номер телефона Баздырева:

– Товарищ майор, разрешите обратиться, особо опасный преступник Раевский беспокоит.

– Куда ж ты пропал, голубчик, ведь договаривались о встрече?

– Ну, не на мусорной же свалке… Надо найти что-то более уютное. Или вы там уже освоились?

– Какая свалка, Вован, ты что, нас за идиотов держишь? – пророкотал недовольно Баздырев. – Выбросил в мусорный бак телефон и думаешь, что самый хитропопый? Мы мусоровозку в районе МКАД запеленговали. И всем дали отбой. Так-то, голуба…

Я порадовался за нашу замечательную милицию и сказал Баздыреву, что не отказываюсь от встречи, но с условием, что он после рукопожатия или чуть позднее не нацепит мне наручники.

Паша дал слово офицера.

– А давай приезжай ко мне домой. У меня жена и дети к теще уехали на выходные.

– Не боишься убийцу и шизофреника в дом пускать?

– Да какой ты шизик, дуралей запутавшийся… И я тут вместе с тобой запутался. Приезжай, я живу на Хорошевском шоссе, недалеко от редакции газеты «Красная звезда».

Паша назвал адрес.

– Только я не один буду – с девушкой.

– С японкой?

– С тайкой.

– Без разницы.

Паттайя, выслушав наш разговор, упавшим голосом сказала:

– Ты знаешь, куда он прямо сейчас позвонит? В милицию. И нас схватят у подъезда.

– Он дал слово офицера.

– Милиции нельзя верить.

– Вот это сейчас мы и проверим.

Я добровольно, в здравом уме, при ясной памяти, абсолютно трезвый засовывал свою голову в мышеловку. Но в бессмысленной гонке по кругу обязательно наступает момент, когда кто-то выдыхается первым и столкновение догоняющего и убегающего становится неизбежным.

Я свернул к пятиэтажному зданию «Красной звезды», выстроенному в стиле «образцовое советское общежитие». Не было только авосек с продуктами за форточками.

Простой милицейский майор жил в одной из панельных многоэтажек. Припарковав машину, я набрал код – номер квартиры.

«Заходи!» – раздалось в домофоне.

Паша встретил нас в спортивном костюме. Мы поздоровались за руку, совсем как давние друзья-соседи. Хозяин пригласил нас в комнату. Паттайя нервно оглядывалась, видно, ждала, что откуда-нибудь из шкафа с криком и гиканьем вывалится пяток мордоворотов в масках и повалит нас на семейный ковер Баздыревых.

Хотел успокоить ее, разъяснив, что такие «сюрпризы» происходят, как правило, в подъезде: незачем крушить скромную обстановку в квартире товарища майора. Но не стал. Хозяин, по всему, проникся ко мне доверием и источал суровое мужское гостеприимство.

На столе появились чашки, крепко заваренный (по особому рецепту!) чай и большая миска с пирогами.

– Это моя Глаша перед отъездом мне напекла. Все равно, говорит, готовить себе не будешь, и пирожки сгодятся. Сядешь вечерком и покушаешь… Да ты не стесняйся, – обратился Паша к зажавшейся Паттайе. – Кушай на здоровье. А то совсем отощала в своей Японии.

– Я из Таиланда, – заметила Паттайя.

– А по мне, так все равно, лишь бы человек хороший был.

Когда закончили чаепитие, Паша включил телевизор и, оставив пульт на столе, предложил пойти на кухню покурить.

– Девчонка твоя нервничает, переживает за тебя, вижу, любит тебя. – И без всякого перехода утвердительно спросил: – Водку будешь?

– Я за рулем.

– Утром поедешь. А твоей девчонке в комнате постелю…

– Тогда давай, – не стал дурака валять я, – только позвоню, скажу, что верну машину утром.

Я позвонил – предупредил Сильвио, он вопросы задавать не стал.

– Не думал, что ты приедешь, – закурив, заметил Баздырев.

– Ну что, оформим мое появление чисто, как, понимаешь, сердечное признание? Или как встречу с оперативным источником?

– Давай выпьем за офицеров! – не отвечая на подначку, предложил Паша.

Чокнулись, выпили. Потом – без долгой паузы – по второй. Закусили соленой килькой и Глашиными пирожками. Мужской разговор в обычное русло вошел после «третьего тоста»: не чокаясь, за тех, кто не вернулся. Паша сдержанно похвалил мою игру в догонялки «на грани фола», заметив, что сам любит веселый кураж. А потом (привычка – вторая натура) начал меня «колоть». Я это почувствовал не сразу, да и сам он, осознав это, с видимым усилием изменил направленность разговора. А вообще, говорили мы о жизни и службе. У каждого было что вспомнить.