Юлия Латынина - Не время для славы

Христофор Мао замолчал, давая своему собеседнику возможность переварить информацию. Мартын Мартынович аж подался вперед. Развертывающаяся перед ним картина заговора потрясала воображение.

– И что же? – спросил Мартын Мартынович.

– Их отпускают! Их отпускают по личной просьбе Кирилла Водрова, потому что среди этих террористов – брат его будущей жены!

– Взятый в плен с оружием в руках? – поразился Мартын Мартынович.

– И раненый в бою, – подтвердил Мао.

– И где он сейчас?

– Где ж ему быть, – с презрением сказал Мао, – как не в постели Водрова? Я же и говорю, что его завербовали на мальчиках.

– Это всем известно, – проговорил Дауд, – что Кирилл таскается с этим парнем как с писаной торбой! И этакую-то пакость терпит Джамал!

– Джамалудин Кемиров, – продолжал Христофор Мао, – позиционирует себя как опора России. Как охотник на террористов! Но как он на них охотится, если во главе одного из отрядов стоит любовник Водрова? Если этот любовник покушался на Дауда? И если Джамал такой уж охотник на террористов, почему он не может два года поймать главного террориста республики, Булавди Хаджиева? Быть может, мы легко поймем ответ на этот вопрос, если вспомним, что Черный Булавди – двоюродный дядя его детей!

– В республике, – сказал Дауд, – царит атмосфера террора. Люди Джамала ездят по дорогам, вооруженные, и творят беспредел. Они могут любого убить, изнасиловать, отобрать бизнес. Все дома завешаны портретами Джамала, в парламенте публично поют ему хвалу, но женщины пугают именем Кемирова своих детей!

– Но при чем здесь Семен Семенович? – спросил Мартын Мартынович.

Гости его переглянулись.

– А вот это-то и есть самое главное, – сказал Христофор. – Как вы понимаете, с момента моего назначения в республику я испытывал чудовищное давление. На меня покушались трижды! Один раз – дали яд. Другой раз – стреляли, а третий раз – они якобы чуть не затравили меня собаками! Но я не сложил руки. Я продолжал бороться. Мне удалось добиться проверок и спецопераций! Мы окружили банду Алихана Водрова! Мы ранили его под Тленкоем! Мы начали масштабную зачистку республики! И что же, вы думаете, произошло?

– И что?

Христофор наклонился еще ближе к Мартын Мартыновичу и проговорил тихо-тихо.

– Кирилл Водров встретился в Швейцарии со своим покровителем Семеном Забельциным, и тот приказал прекратить зачистки.

– Федеральные силы, – сказал Дауд, – оказались в беспомощном положении. Они ничего не могут. Люди Джамала открыто над нами издеваются. Боевики Джамала стреляют в моих людей и кричат: «Вам не стыдно служить русским»? Знаете, кого он назначил новым начальником ОМОНа? Шамиля Салимханова, брат которого убил полпреда!

Христофор Мао наклонился к Мартын Мартыновичу и проговорил:

– Все знают, что Джамал сам застрелил своего сына. Он застрелил его из-за того, что тот сказал, что вырастет и будет дружить с Россией. А брата он убил из-за того, что тот был не согласен передать шельф Западу. Он чудовище, этот человек.

– А Забельцын?

– Семен Забельцын, – сказал Христофор, – это предатель в самом центре Кремля. Он перешел на их сторону и получил взамен тридцать пять процентов проекта ценой двадцать миллиардов долларов.

И Христофор Мао замолчал, довольный произведенным эффектом.

Тут надо сказать, что Мартын Мартынович был стреляный воробей. Он был вам не какой-нибудь наивный Вася, или новичок-лейтенант, которому покажешь палец, и скажешь, что это смородина, и он обрадуется, что ему объяснили скрытые причины пальца, и побежит об этом составлять доклады и записки. Он жил в мире, где таких аналитических записок ему клали на стол каждый день добрый десяток, и если бы он верил этим запискам, то ему бы себя самого пришлось считать агентом всех разведок мира, включая разведку звезды Альдебаран.

Мартын Мартынович гордился своим умением фильтровать информацию. Вот и сейчас он без колебаний отмел все, что касалось гомосексуальных связей, узбекских аэродромов и убийства собственного сына. Знал он этих разведчиков! Не могут обойтись без того, чтобы, найдя пуговицу, не пришить к ней пиджак. И, поразмыслив, Мартын Мартынович выделил ключевые места из рассказа собеседников:

– Итак, сын Водрова был взят в плен с оружием в руках?

– Дважды, – ответил Дауд.

– И Кемиров назначил начальником ОМОНа находившегося в розыске террориста?

– Да, – ответил Христофор.

– И вы полагаете, что тридцать пять процентов мегакомплекса принадлежит Семену Забельцину?