Сергей Кулаков - Афганский полигон

– Это из мотострелков? – спросил нерешительно.

– Никак нет, сэр. Из хозроты.

– А, – кивнул с облегчением сержант. – Тогда все понятно… Доложите вашему командиру, рядовой, что сержант Хук из роты спецназа объявил вам взыскание.

– Есть, сэр!

– Можете идти.

Роман лихо подхватил под козырек и двинулся дальше чуть ли не строевым шагом. Вот она, сила армейского внушения. Бодрит, как укол адреналина.

В палатке его ждали полковник Дэвис и капитан Гарди. Ровно через минуту подоспела Эдвардс.

– Транспорт будет через десять минут, – доложил капитан Гарди, глянув на часы.

– Замечательно, – кивнул Роман. – Один вопрос, полковник.

– Да? – отозвался тот.

– Мне какое-нибудь оружие полагается? Все-таки выезд в поле – дело опасное, и я бы не отказался хотя бы от «веблей-скотта».

– Что значит, хотя бы! – возмутился Дэвис. – Револьвер «скотта-веблея» – отменное оружие, прекрасно себя зарекомендовавшее…

– Полковник, – тихо сказала Эдвардс.

Тот спохватился и сердито пробурчал, что никакого оружия российскому гостю не полагается. Он находится под охраной вооруженных сил Великобритании, и пистолет ему совершенно ни к чему.

– Ни к чему так ни к чему, – не стал спорить Роман. – Буду надеяться на вашу охрану.

– С вами едет капитан Эдвардс, – сообщил полковник.

– Капитан, – улыбнулся Роман своей попутчице.

Та лишь сухо кивнула в ответ. О нее бы ножи точить, отличный вышел бы брусок.

– Поедете на боевой машине пехоты «Уорриор», – продолжил Дэвис. – Это самый надежный транспорт. Помимо экипажа с вами для охраны отправится группа спецназа численностью в пять человек.

– Таким образом, все сидячие места будут заняты, – сказал Роман, обнаруживая неплохое знание ТТХ боевой техники ВС Великобритании.

Похвалы за свои знания он не дождался. Напротив, полковник Дэвис омрачился и со значением посмотрел на капитана Гарди.

«Напрасно мы связались с этим русским», – расшифровал Роман без труда его взгляд.

«Это точно», – мысленно ответил он.

– Командир группы – сержант Хук. Это опытный офицер, не раз проявивший себя в горячем деле с самой лучшей стороны. На него можно положиться.

«Уорриор» быстро несся по гравийной дороге, подымая облака рыжей пыли. Езда была комфортной благодаря мощным амортизаторам и удобным сиденьям. Пыль и жара оставались за бортом, внутри же кондиционеры создавали вполне божеский климат. Имелся даже крошечный, но вполне реальный «химический» туалет, заимствованный у танкистов, так что при необходимости экипаж мог не вылезать наружу сколь угодно долго.

Все верно, профессиональные вояки должны воевать с удобством. Раз для них война – работа, приносящая к тому же колоссальный доход работодателям, то и условия должны быть подходящие. Это же одно удовольствие вспомнить, как лихо ели цыплят и пили бургундское доблестные мушкетеры в бастионе под Ла-Рошелью, изредка постреливая в подлезающего неприятеля. Так бы воевать и воевать. Опять же, если вспомнить советских солдатиков, волочивших на себе технику и пушки по топям да сугробам, копавших бесконечные траншеи и евших все подряд, вплоть до портянок, то вывод напрашивался сам собой: такая война нам не нужна.

А тут – хм, живи и радуйся.

Для обозрения местности имелись специальные, оборудованные сверхсовременной оптикой оконца. Оптика создавала стереоскопический эффект, что позволяло вести обзор с борта на полные сто восемьдесят градусов.

Вырвавшись за ворота лагеря, Роман сперва с интересом смотрел в окно. Обрадовала чахлая рощица у подошвы горы, забавным показалось стадо пестрых коз на пригорке. Ничего, люди как-то живут, не все так плохо, как это может показаться во время просмотра телевизионных репортажей. Вон и квадратики земли возделаны, и вода в арыках течет, и виноградные лозы зеленеют.

Пока ехали окраинами Кандагара, Роман тоже все поглядывал за борт, пытаясь отыскать какие-то перемены, произошедшие за время его отсутствия.

Но когда увидел мальчишек, гоняющих босыми ногами мяч, сделанный из тряпья, понял, что ничего здесь никогда не изменится. Машины на дорогах – все сплошь добитый хлам. Высотных домов новых не видать, а старые облупились и почернели. На улицах – только мужчины, женщин нет ни одной. Главный грузовой транспорт – библейский осел, навьюченный либо вязанкой хвороста, либо мешками с зерном. Повсюду – кучки исхудалых, ничем не занятых мужчин в национальных одеждах, провожающих «Уорриор» ненавидящими взглядами. Из одного переулка кто-то швырнул камень, глухо грохнувший по броне. Хорошо, что еще не обстреляли из гранатомета.