Игорь Хрусталев - Делец включается в игру

– Старый друг – это самый опасный враг, – медленно проговорил я, обмозговывая ситуацию. – Думаю, что кое-что смогу предпринять. Ты пока утрясай свой земельный вопрос и готовь бумажки. Кстати, советую ограничиться для Сидоренко разовым взносом, нежели платить процент каждый месяц. Сейчас такой момент, что он будет вынужден согласиться, так что не упускай случая.

Расставшись с Завадским, я поехал на работу и пахал как вол три часа – как-никак на календаре был понедельник. А потом…

Если бы кто-нибудь из моих знакомых увидел меня в послеобеденное время в этот день, то решил бы, что кто-то из нас двоих сумасшедший. Причем, выбор был бы сделан явно в мою пользу.

Уже к четырем часам утра вся бригада грузчиков была пьяна. Как народ может квасить с таким усердием, употреблять внутрь такую гадость и при этом сохранять некоторые мыслительные способности да еще и вдобавок работать – до сих пор осталось для меня тайной.

Я словно бы переродился.

Сначала, конечно, пришлось туговато – и портвейн не в то горло шел, и шкаф я поцарапал («Нехай», – лишь махнул рукой раскосый прораб), и, стыдно сказать, едва не вырвало после килек в томате и каких-то пирожков с непонятной начинкой, которая почему-то называлась словом «мясо».

Но между вторым и третьим перекурами – то есть второй и третьей водярой (между перекурами пили портвейн) и вышеописанного закусона что-то во мне переключилось.

И солнышко по-другому засияло, и время как-то весело пошло, так что к концу рабочего дня я уже был готов отправиться с бутылкой чернил за пазухой в свою хрущобу под бок к жене, которая сначала на тебя наорет, а потом все же приласкает. Потому что как же иначе? Она – жена, а ты – кормилец. Какой-никакой, а мужик.

Но ни хрущобы, ни оруще-ласкающей жены у меня не было, а были лишь проблемы. Причем, чужие, на которые я подписался после разговора с профессором Соколовым.

И мало-помалу кое-что начало проясняться у меня в голове.

Даже и не знаю, действию каких факторов следует приписать это просветление – то ли сотрясенным мозгам, то ли массированному действию на серое вещество странной субстанции жуткого цвета и запаха, которую мои коллеги называют словом «вино».

Домой я добрел переулками, сторонясь людных мест и озираясь по сторонам. На удачу никто на пути мне не повстречался и я пробрался в свой особняк незамеченным.

Уф, теперь можно и передохнуть. Ни на еду, ни на спиртное я смотреть не мог, душа пела, голова была абсолютно пуста, спину ломило.

Еще бы – двенадцать польских гарнитуров выгрузил. И зачем народ покупает такую гадость?

Раскинувшись на кушетке (она одна стоила дороже, чем все эти польские деревяшки вместе взятые), я тупо смотрел на обои противоположной стены и прикидывал, не напрасно ли я ввязался в эту авантюру.

По всему выходило, что не зря. Дело в том, что при всем моем знании жизни, существовали некие области, куда просто так, навскидку я не мог бы проникнуть.

Узнать, кто выиграет в конкурсе на очередное приватизируемое предприятие? Скажу еще до того, как будут определены претенденты.

Уточнить сроки развала того или иного банка? Не смешите меня, любому дураку и так ясно.

Результаты местных выборов? С точностью до десятых долей процента, особенно сейчас.

А вот что касается неких частностей, то тут дело гораздо более тонкое.

Я поверил Завадскому, что к исчезновению Дениса с отцовской пушкой причастен его недобросовестный партнер Артамонов, тянувший дело с освоением земельного участка и дотянувший до возникновения там базарчика. Не сомневаюсь, что за медлительность у нас тоже платят, и едва ли не больше, чем за быстроту.

Более того, я прекрасно помнил, что Денис в оба глаза наблюдал за встречей своего Артамонова с Завадским и я мог предположить, что для подозрений у Завадского есть некоторые основания.

Так вот, Артамонов занимался мебельными поставками. Основное его хозяйство было расположено на складах, которые занимали собой площадь в добрых несколько сотен квадратных метров и были арендованы у железной дороги – чтобы разгружать вагоны с соединенными между собой деревяшками, которые почему-то назывались словом «мебель» так сказать, не отходя от кассы.

Чутье подсказывало мне, что Денис находится в одном из этих многочисленных помещений. Подкупать складских работников было в данной ситуации довольно опасным. Разумеется, я мог бы тряхнуть мошной и выяснить все, что мне надо, но я боялся спугнуть «птичку в клетке». Короче, я решил рискнуть и ринулся в это предприятие как обманутая гусаром крестьяночка в обмут со скалы – повинуясь зову души и очертя голову.