Виктор Степанычев - Пули над сельвой

София горько вздохнула, но ничего не сказала. Похоже, старую солдатскую истину, что слово командира – закон для подчиненных, она усвоила неплохо, хотя сам командир ее этому не учил.

– Что будем делать дальше? – устало спросила София.

На этот вопрос Вадим знал, что ответить. Прямо по Высоцкому: «А ответ ужасно прост и ответ единственный…»

– Идем дальше, – лаконично сообщил он спутнице. – Другого пути у нас нет. До города, как его… Матувельо, кажется, уже рукой подать.

– Идем, – покорно кивнула София. – Только я еще немного посижу…

Видимо, минерша Амаранта ввела его в заблуждение, сказав, что от города до места первой постановки мин колонна угонщиков двигалась порядка сорока минут. Вадим с Софией шли уже более трех часов, а лес все не кончался. Они отмахали не менее пятнадцати километров, но никаких признаков не то что города, даже малейших намеков на близость человека заметно не было. А вот шагалось относительно легко. Сельва поредела, почва стала сухой и твердой. Однако усталость одолевала, особенно Софию. Примерно пятнадцать километров до взорванного БТРа и пятнадцать после него – неплохая дистанция для марш-броска даже для тренированного бойца. Что уж тут говорить о даме, которую в ближайший бутик везут в лимузине под охраной мордоворотов. Правда, она что-то поминала про черный пояс по тхеквондо. Возможно, благодаря тренировкам, София до сих пор держится на ногах. Именно держится, но, похоже, последним усилием воли.

– Стоп, сеньора София Санчес де ла Котес, – скомандовал Вадим. – Большой привал. Возможно, с ночевкой.

Не сказав ни слова, женщина, там где стояла, опустилась на редкую траву.

– Эй-эй, солдатик, – встревожился Вадим. – Так не пойдет. Хотя тут до экватора, считай, рукой подать, от земли так прохватит, что потом не разогнешься. Вот здесь травка погуще, я свой пиджак раскину, сюда и ложитесь.

София, как сомнамбула, с закрытыми глазами в три приема поднялась на ноги и, поддерживаемая Веклемишевым, сделала несколько шагов до расстеленного пиджака. На большее ее не хватило. Женщина буквально рухнула на устроенное спутником ложе и впала в прострацию. Вадим прошелся по округе, выбрал место для ночевки, на скорую руку нарубил веток и засыпал их сухими листьями. На этот раз София даже подняться не смогла от усталости. Пришлось взять ее на руки и перенести на новое спальное место.

Планировать дальнейший марш на сегодня смысла уже не было. Иллюзий на тот счет, что, отдохнув, его спутница сможет продолжить путь, не возникало. Да и день был на исходе. Вадим знал, как в этих широтах скоро накатывает ночь, и не хотел, чтобы темнота застала их врасплох. Место для ночевки было не самое худшее. Сухая чистая полянка без каких-либо следов присутствия крупной живности – на мелкую они уже внимания не обращали – располагалась метрах в четырехстах от дороги. Хотя проселка они не видели, зато и их временное пристанище не на виду. А если машина какая пойдет, то будет хорошо слышно. А людей, тех, что могут пройти по дороге, лучше не слышать и не видеть. Кроме парней Дона, вряд ли сегодня еще кто-то сунется сюда.

Темнота действительно за считаные минуты окутала сельву, высыпав в прогалы между деревьями мириады звезд. Вадим в свое время изучал карту звездного неба Южного полушария, но уже порядком подзабыл созвездия и вряд ли смог бы сейчас по ним сориентироваться. Да, собственно, это ориентирование север-юг ему ничего бы не дало. Надо просто поскорее выбираться из сельвы и сдаваться официальным властям, причем на серьезном уровне, чтобы они могли организовать охрану его спутницы. Или хотя бы дозвониться до ее отца, чтобы он вытаскивал из переплета свою дочурку. Ведь именно по вине папаши София попала в пиковое положение. За себя Веклемишев особенно не беспокоился – не высокого он полета птица, да и привык за многие годы работы в Отделе бороться с неприятностями и невзгодами, подобными тем, в которые нынче угодил.

Ночь прошла спокойно, если не считать, что Вадим почти не спал, а внимательно вслушивался в сельву и отмахивался от гнуса, который с приходом темноты стал агрессивнее и намного кусачее. Его спутница поступила разумнее. София вытянула из-под себя пиджак и закуталась с головой, чтобы мошки ей не досаждали, и всласть продрыхла до рассвета. Никакие машины по дороге ночью не ходили, и людей слышно не было. Хотя, честно говоря, последнее не являлось непреложным фактом. Дорога от их бивака находилась на удалении не менее трехсот метров сплошных зарослей, скрадывающих звуки. Поэтому ребята Дона запросто могли пройти мимо них к городку.