Виктор Степанычев - Свободный охотник

Здесь же, на втором этаже, жила и большая Маша. За случившееся во время штурма недоразумение, точнее – оплеуху, пославшую бывшего капитана в нокаут, она извинилась. Смущенно опустив глаза, женщина печально произнесла:

– Ты уж, Стас, прости меня. Попал, понимаешь, под горячую руку. И сам тоже виноват. Нечего было строить из себя Александра Матросова, на амбразуру кидаться…

На том инцидент был исчерпан. Правда, двойная контузия – от подрыва двери и извержения вулкана Машиного гнева, давала о себе знать периодическими головными болями.

Если Маша просто отдыхала и приводила себя в порядок после трудной работы, то Станиславу было не до отдыха. Даже дня ему не дали расслабиться.

Они прибыли на виллу ночью, а уже ранним утром, дав Гордееву наскоро хлебнуть кофе, Натали усадила его за компьютер. И ее, и генерала Веклемишева очень интересовало то сборище в Альпах, которое Стас прикрывал вместе с Форманом и Горацио. Он опознал из пятерки пожилых мужчин, посетивших тогда альпийскую деревню, живого «покойника» бригадного генерала Косту Цесарича, и это очень заинтересовало Вадима Александровича и его помощницу. Станислав видел лица еще двоих пожилых мужчин, а двух гостей наблюдал лишь со спины.

Утверждать, что именно эти люди руководят «Синдикатом», было преждевременно. Необходимы неопровержимые доказательства, чтобы данная версия обрела форму утверждения. Пусть Цесарич в свое время являлся непосредственным командиром Горана-Славича. Но это не значит, что они и сейчас находятся в прежней ипостаси, в связке «начальник – подчиненный». Цесарич мог ничего и не знать о «Синдикате», а лишь поддерживать со Славичем дружеский, а вовсе не деловой контакт. И та акция в Альпах не что иное, как оплаченный заказ, и не более того.

В общем, на первые сутки Гордееву была поставлена задача составить фоторобот тех двоих немолодых мужчин, чьи лица он наблюдал со склона горы. Работа была не из легких, если не сказать – неподъемная, и в указанное время Стас с ней не справился. В компьютере имелась программа составления фотороботов, но она скорее мешала, чем помогала. Каков овал лица, конфигурация носа или бровей у человека, которого Станислав наблюдал в оптический прицел в течение нескольких секунд? Он не художник, не физиономист, и память у него не фотографическая. Поэтому, отставив в сторону ноутбук, Гордеев подолгу сидел с закрытыми глазами и вытаскивал из подкорки крупинки воспоминаний. Потом Стас открывал очи, набрасывал карандашом на листе бумаги портрет человека и тут же рвал его, потому что с оригиналом тот не имел никакого сходства. К тому же рука не была набита рисовать, и то, что сознание выдавало, никак не ложилось на бумагу.

Может показаться смешным, но к исходу вторых суток Гордеев выдал-таки набросок лица человека, очень похожего на одного из двоих посетителей «Дома культуры» альпийской деревушки. А на следующий день и второго смог изобразить. И уже по карандашным портретам Станислав составил фотороботы.

После столь непривычной и довольно изнурительной работы Стас чувствовал себя выжатым лимоном, однако настроение было приподнятое. Правда, радовался он недолго.

Теперь перед Гордеевым стояла задача отыскать физиономии данных субъектов среди нескольких тысяч фотографий. Причем не просто найти, а с учетом поправки на возраст. Станислав узнал Цесарича на снимке пятнадцатилетней давности. А кто даст гарантию, что остальные гости не скрываются, как и он, от правосудия и на старых фото эти мужи выглядят намного моложе, чем в настоящее время.

Фототеку Стасу скинула по электронной почте Натали. Ее уже к исходу первого дня вызвал к себе Джинн – генерал Веклемишев. Где они находятся, ни Гордеев, ни Маша не знали. Натали только сообщила, что они совместно с французскими и немецкими коллегами допрашивают задержанных в учебных центрах «Синдиката» боевиков. В подробности она не вдавалась, да и Стас не любопытствовал, потому что знал, что, когда будет нужно, его введут в курс дела. Изготовленные фотороботы Гордеев переслал Натали по ее просьбе.

К исходу четвертого дня Станислав отыскал среди тысяч лиц фототеки три десятка относительно схожих с составленными портретами альпийских гостей. Распечатав изображения на принтере, он неоднократно перекладывал их, сортировал, переворачивал, в результате чего еще с пяток фото отсеялось.

Большего Стас добиться не смог. Глаза устали от постоянного напряжения, в сознании постоянно мелькали лица со снимков, а голова начала тупо ныть, предполагая в скором будущем серьезно разболеться. Он отложил фотографии и, достав из холодильника бутылку пива, уселся в кресле у двери на веранду.