Виталий Гладкий - Жизнь взаймы

– Это так важно?

– Очень.

– Объясни, – потребовала Анна Григорьевна.

– Чего проще… – Паленый снова закурил. – Не думаю, что люди, имеющие на нас зуб, выписали киллеров из-за бугра. Значит, они местные. Скорее всего. А если местные, то на кого-то работали. То есть, имели разнообразные связи. Их-то и нужно поднять. Гляди, появится ниточка, которая приведет к главному режиссеру этого черного театра. Понятно?

– Приблизительно. А оружие?

– Насколько я видел, оно далеко не новое. Может, эти стволы уже "меченые". А если да, то где, когда и при каких обстоятельствах?

– Этим должна заниматься милиция.

– Должна. Но не будет.

– Почему?

– Вот если бы нас замочили, тогда, возможно, и произошло бы какое-то шевеление. (Очень хочется так думать). А смерть одного водителя (я не беру в расчет бандитов; считай, что их не было), у которого нет никаких связей, еще не повод включать систему на полную мощность и задействовать в поиске концов большое количество сотрудников. К тому же в нынешние времена каждый день изымается столько стволов, что все проверить просто нереально. По крайней мере, в скором времени.

– Считаешь себя способным провести столь сложное расследование?

– А чему ты удивляешься?

– Знаешь, раньше я как-то не замечала за тобой ТАКИХ способностей, – с нажимом сказала Анна Григорьевна.

– Я тоже, – отрезал Паленый. – Когда кота загоняют в угол, он превращается в леопарда. Нам нужно порвать противника раньше, чем он доберется до нашего горла. Мы не имеем другого выхода. Впрочем…

Он запнулся и умолк, опустив глаза.

– Договаривай, – сказала Анна Григорьевна тоном, не терпящим возражений.

– Есть один вариант… – Паленый подыскивал нужные слова.

– Говори, не тяни.

– Нужно продать кому-нибудь фирму и все имущество и сваливать за рубеж. Тогда к нам точно не будет никаких претензий, и никто больше не станет подсылать наемных убийц.

– Нет! Никогда!

Анна Григорьевна встрепенулась, в ее глазах загорелись опасные огоньки, а на лице появилось выражение жесткой непреклонности.

– Вольному воля… – Паленый пожал плечами. – Мое дело предложить. Но коли так, то надо взять себя в руки и включиться в расследование. Неплохо бы иметь в союзниках ушлого и опытного опера. Это по твоей части. Пусть дело поручат не просто абы кому, а настоящему профессионалу. И чтобы он лил воду только на нашу мельницу, а не распылялся на добрый десяток других расследований.

– Я найду такого человека. У меня есть кое-какие связи…

"А кто сомневался? – мысленно ухмыльнулся Паленый. – Без связей среди ментов и судейских в рашен бизнес не хрен соваться. Если не посадят, то по миру точно пустят. У чиновников и иже с ними пасти как у доисторических акул. Мамонта схавают и не поперхнутся".

– А пока, – сказал он, – нужно поберечь Антошку. Уж не знаю, как, но до поры до времени пусть посидит дома. Такая мера предосторожности крайне необходима. Эти уроды не успокоятся, пока не добьются своего. Не достали нас так, достанут с другой стороны. Надеюсь, это ты понимаешь.

– Понимаю… – В глазах Анны Григорьевны появилось тоскливое выражение. – Как это все ужасно…

– И еще одно – хватит держать меня под стражей, – между тем неумолимо продолжал Паленый. – Можешь не бояться – дорогу домой я найду без посторонней помощи.

Это заявление прозвучало несколько двусмысленно, но Паленого уже несло. Он вдруг понял, что его очень волнует судьба мальчика. Сбежать, оставив Антошку на растерзание гиенам, преследовавшим семью Князевых, значило потерять остатки совести. Он не мог так поступить.

"Что будет, то и будет, – в который раз утешал себя Паленый. – К тому же, я почему-то не думаю, что Анна сдаст меня со всеми потрохами правоохранительным органам. Нет, не думаю. Даже если она уже точно уверилась, что я лишь копия Князева, жук в муравейнике. Ей нужно хоть на кого-нибудь опереться. Ситуация требует именно такого подхода. А она прагматик. Зачем ей рубить сук, на котором за волосинку подвешена ее жизнь?"

Разговор увял сам по себе. И Анна Григорьевна, и Паленый вдруг почувствовали, как нахлынула огромная усталость. Это начало сказываться огромное нервное напряжение. Наступал "откат".

Паленый встал и сказал:

– Пойду… маленько отдохну.

– Саша!

Он удивленно обернулся. Анна Григорьевна быстро подошла к нему, обняла и с каким-то неистовством поцеловала в губы. Это случилось настолько неожиданно, что Паленый просто остолбенел и в ответ на ее порыв лишь глупо хлопал ресницами.