Виталий Гладкий - Меченые злом

– Ты хочешь сказать, что пора пить чай? – достаточно прозрачно намекнул Саюшкин на то, что он голоден.

– Конечно… – Фольке безропотно встал и начал хлопотать возле плиты.

У него нашлись плавленые сырки, мед, печенье и даже лимон. Леха наливался чаем под завязку: когда еще придется отобедать. За легким трепом незаметно пробежал час. На дворе стало совсем светло.

– Пора собачек кормить, – сказал Фольке. – Еще будешь?.. – спросил он, указав на чайник.

– Уф-ф… – Саюшкин с удовлетворением похлопал себя по тугому животу. – Благодарствую, нет.

– Пойду… – Фольке начал натягивать на себя рабочий комбинезон.

– Макс, я к тебе по делу… – Леха, наконец, решился сказать главное.

– Ну?

– Я должен уехать из города. Срочно уехать. Мне нужны деньги. Немного…

– Сколько? – деловито спросил Фольке и достал портмоне.

Саюшкин назвал сумму.

– Держи… – Фольке вынул из портмоне несколько купюр и протянул их Лехе.

– Спасибо, Макс. Я верну долг, как только… В общем – верну. Не сомневайся.

– А я и не сомневаюсь, – невозмутимо ответил Фольке. – Может, отдохнешь, вздремнешь перед дорогой?

– Недосуг. Спешу на электричку. Бывай…

На всякий случай Саюшкин не стал выходить через калитку, а решил перелезть забор возле вольер. Кавказец Тугай следил за ним печальными глазами и по-собачьи жалобно вздыхал. Леха приветливо махнул ему рукой и вскарабкался сначала на дерево, а затем оседлал верх забора. Вскоре он очутился на тротуаре.

Отряхнувшись, вор осмотрелся. В это раннее время людей было немного, да и те кучковались метрах в пятидесяти от забора, на трамвайной остановке. Только возле киоска, который находился напротив ворот приюта для бездомных собак, околачивался какой-то подозрительный тип, но и он, кинув вороватый взгляд на Саюшкина, поторопился скрыться за строениями.

Леха не придал этому факту должного значения и бодро пошагал на остановку. И только когда вдалеке показался трамвай, он вдруг почувствовал неприятные покалывания между лопатками – будто десятки мелких иголочек поочередно и неглубоко впивались в кожу.

Ему хорошо было известно это ощущение, а потому Саюшкин, очутившись среди толпящихся на остановке людей, быстро оглянулся.

Худой и сутулый тип, который отирался возле киоска, что-то втолковывал двум здоровенным лбам; и тот, и другой были размером с комод. От нетерпения (или рвения) тип даже пританцовывал и нервно тыкал указательным пальцем в сторону трамвайной остановки.

Леха, наконец, узнал сутулого. Тузик! Это был его приятель и "коллега" – собачий вор, который крал псов для продажи в корейские рестораны. Он знал о дружбе Саюшкина и Фольке. Ему также был известен и адрес собачьего приюта. Тузик однажды пытался подбить к Лехе клинья – он предлагал часть беспризорных псов, выхоженных и откормленных Фольке, отправить на убой, а навар от сделки поделить пополам.

Но Саюшкин на такое предложение ответил единственно возможным для себя способом – съездил Тузика по морде. Все это случилось по пьянке, и ему казалось, что Тузик забыл об этом инциденте. Ан нет, поди ж ты… Заложил, сучара, по полной программе. Наверное, сутки напролет дежурил возле собачьего приюта, дожидаясь появления Саюшкина.

Леха мысленно представил, как это было. Люди Вениамина, зная о "специальности" Саюшкина, опросили всех собачьих воров, которых, кстати, можно было пересчитать на пальцах.

И вышли на Тузика, затаившего на Леху злобу. А поскольку людей Вениамин имел не так уж и много, чтобы накрыть все адреса, где мог появиться беглец, ему пришлось воспользоваться услугами и этого мелкого пакостника. Дождавшись Саюшкина, Тузик позвонил, кому следовало, и быки появились возле приюта незамедлительно.

Леха похолодел – шансы сохранить собственную жизнь резко опустились до нулевой отметки. Бежать! Куда!? Вор растерянно оглянулся. Остановку построили на открытом месте, и он не мог уйти незамеченным. Увидев, что быки быстро пошли в его сторону, отчаявшийся Саюшкин запрыгнул в трамвай, и железная коробка, громыхая и скрипя всеми своими частями, быстро покатила по голубым рельсам, отражающим своей полированной поверхностью утреннее небо.

Вор с надеждой бросил взгляд на заднее окно вагона. Быки со всех ног бежали к нелепо прыгающему на месте Тузику; сутулый, длиннорукий, он напоминал голодную разозлившуюся мартышку, которой не дали банан. Когда Леха еще раз посмотрел в сторону удаляющейся остановки, то увидел легковую машину, несущуюся на всех парах вслед трамваю.