Виталий Гладкий - Наследство из преисподней

Додумать эту спонтанную мысль я не успел. "Лесовик" не очень дружелюбно спросил:

– По какой надобности… кгм!.. в такую даль?

– Хотелось бы поговорить…

– О чем?

– О безвременной кончине Зенона, – ответил я высоким слогом.

Проняло. "Лесовик" даже смутился, как мне показалось. Он отступил в сторону и пригласил:

– Заходите. Собачек не бойтесь. Они у меня смирные.

Мы вошли на подворье, позади лязгнул засов. Перед нами сидели "смирные" собачки, каждая размером с теленка, и смотрели на нас, плотоядно облизываясь. Наверное, в предвкушении сытного обеда. У меня, если честно, мурашки побежали по коже.

Я покосился на Илону. И едва успел спасти свою нижнюю челюсть, уже готовую от удивления оторваться и упасть на землю. Девушка совершенно безбоязненно смотрела на собак и мило улыбалась. Похоже, она думала, что эти зверюги такие же мирные, как и ее Элдик.

– Сюда, – показал "лесовик" на тропинку, которая вела к флигелю.

Оказывается, за забором, кроме дома-башни (размером примерно пять на пять метров в плане) с колокольней, прятался еще и флигелек, тоже сложенный из бревен. Екологически чистое жилье, веяние нового времени.

Или отзвук прошлого?

Сопровождаемые эскортом из сторожевых псов, мы прошли вслед за отшельником к флигелю и оказались внутри обширной горницы, которая человеку неискушенному могла показаться этнографическим музеем.

Расписные сундуки, явно старинной работы, пузатый латунный самовар, начищенный до блеска, штофы и лафитники зеленого стекла, керамические миски и чашки, потемневшие от времени иконы в красном углу, большинство в серебряных окладах, перед ними зажженная лампадка причудливой формы, вдоль стен широкие лавки, застеленные домоткаными ковриками, под потолком связки сухих трав, источающие потрясающий аромат…

Ну и еще масса других бытовых мелочей, характерных для нашей местности; правда, не сегодняшнего дня, а как минимум столетней давности.

Самовар функционировал и был горяч. В чем мы и убедились, когда отшельник пригласил нас составить ему компанию за обеденным столом.

Ни я, ни Илона отказываться не стали. И не потому, что проголодались. Я прихватил с собой пакет с продуктами и минеральную воду, так что по дороге мы немного перекусили.

Но больно уж аппетитно пах мед в сотах, который хозяин скита поставил на стол в керамической плошке, и свежие шанежки…

Чай был заварен на травах. Более вкусного напитка я еще никогда не пил. От янтарной, обжигающей нёбо, жидкости исходил просто таки невероятный аромат, приправленный дымком от древесных углей.

Чаепитие неожиданно превратилось в праздник души. Особенно после того, как мы попробовали немного терпкий мед. Как оказалось, это был продукт, полученный от диких пчел.

Не хреново мужик устроился, подумал я с легкой завистью. И сразу же примерил, так сказать, кольчужку на себя: эх, сюда бы мой компьютер и мою библиотеку; работай в тишине и спокойствии, сколько влезет.

Никто тебе не позвонит, чтобы сообщить какую-нибудь скверную новость, после которой хочется повеситься, никто не припрется с бутылкой в самый неподходящий час навестить "друга сердешного", а заодно и набраться до положения риз, и наконец, открыв окно, можно всласть надышаться не свинцом из выхлопных труб автомашин, а живым, целительным воздухом лесного приволья.

Сколько глыб я мог бы изваять…

Подумал, и тут же не без скепсиса мысленно рассмеялся над спонтанно возникшим соблазном. Увы, я человек городской, привыкший к теплым сортирам, контрастному душу по утрам и вечерам, и к девочкам, время от времени навещавшим мою холостяцкую обитель. Меня уже трудно переделать в анахорета.

Отшельник пил чай и приглядывался к Илоне, а в особенности ко мне. Я никак не мог найти тему для завязки разговора с выходом на интересующую меня тему, а хозяин скита (может, все-таки обители? или дачи?) не спешил прийти мне на помощь. Он словно забыл, что я сказал ему возле ворот.

Мы обменивались ничего не значащими фразами – большей частью говорили о погоде, о видах на урожай, о лесной флоре и фауне, о том, как правильно заваривать чай и так далее – и не обмолвились ни словом о Зяме, будто разговор о нем был для нас второстепенным.

Однако, это было совсем не так. Отшельник явно был взволнован, хотя и довольно удачно пытался это скрыть. С чего бы?

– Благодарствуем за угощение, – сказал я вежливо по окончании трапезы. – Чай у вас – это что-то потрясающее. Рецепт заварки не дадите?