Иван Стрельцов - Тайный фарватер

Бывший боевой пловец просто встал на пути акулы и в считаные секунды расправился с подводной убийцей.

Потом они выбрались на атолл, Сервант быстро развел костер и принялся за приготовление морских деликатесов. Любуясь закатом, они наслаждались наваристой ухой из акульих плавников, жареным стейком морской разбойницы и запеченным на углях осьминогом, запивая эту экзотическую пищу холодным белым вином из пятилитровой пластиковой фляги, которая поджидала своего часа в переносном холодильнике.

Этой же ночью Алена отдалась своему приятелю. Сервант оказался любовником выше всех похвал.

На следующий день они вернулись на корабль заметно уставшие, с синими кругами под глазами. И, едва поднявшись на палубу, разошлись по своим каютам, чтобы вечером встретиться вновь…

Почувствовав на себе чужой взгляд, Сервант резко открыл глаза и, увидев сидящую в изголовье Алену, улыбнулся.

– Доброе утро, – улыбнулась в ответ Алена.

– Хэлло, – хриплым голосом ответил гигант, его английский по-прежнему был ужасным. – Почему не спишь?

– Уже утро, – ответила молодая женщина. Ее указательный палец ткнулся в накачанную грудную мышцу воровского авторитета и заскользил по накачанному рельефу. – Ты – мой лев, – коснувшись губами плеча, тихо произнесла Алена.

– Лев? – задумчиво переспросил Сервант и недовольно скривился. – Не, лев – зверюга ленивая, спит по двенадцать часов, обзаводится кучей самок и часто живет за их счет. Альфонс косматый.

Бывший мичман морского спецназа легко соскочил с постели и, не стесняясь наготы, подошел к зеркалу, придирчиво разглядывая свой накачанный торс: – Я скорее тигр. Уссурийский тигр, вот настоящий царь природы. Всегда один, он только для продолжения рода находит себе партнершу и потом снова уходит. Помню, однажды довелось мне побывать на Дальнем Востоке на учениях… – Сервант внезапно замолчал, вовремя сообразив: какие еще могут быть учения у колумбийского мачо. Резко развернувшись, он направился в душ, бросив на ходу: – Впрочем, это неважно.

Воронцова не стала его доставать ненужными вопросами, лишь мягко улыбнулась. Через четверть часа Сервант вернулся, обернув вокруг бедер махровое полотенце, он пригладил мокрые волосы и весело ухмыльнулся: – Так чем же мы займемся, детка?

– А знаешь, Рикардо, давай закажем шампанское и фрукты и будем весь день заниматься любовью.

– Ну что же, – наморщил лоб гигант, тщательно изображая мыслительный процесс. – Вторая часть этого предложения мне вполне подходит, но вот насчет шампанского и прочего… – он отрицательно мотнул головой. – Я же не бандерлог какой-то, поэтому делаю встречное предложение. Вместо сладкой лабуды закажем мясо и водку.

– Ты хотел сказать – текилу, – поправила его с легкой усмешкой Воронцова.

– Ее, родимую, – скрывая вздох разочарования, согласился мачо.

Повернувшись к мужчине спиной, Алена приняла соблазнительную позу и потянулась к телефону. В следующее мгновение она ощутила на своих бедрах руки Серванта, спину обожгло его горячее дыхание.

– Значит, в нашем деле появился еще один фигурант? – задумчиво произнес Френк Биглер, разглядывая стоящего перед ним руководителя бригады наружного наблюдения. Невысокий и сухощавый мужчина сорока лет с узким скуластым лицом, крючковатым носом и узкой полоской черных усов. Американец алжирского происхождения двадцать лет отдал службе в ЦРУ, занимаясь тайным надзором по приказу руководства. Из-за специфической внешности Сэма (оперативный псевдоним топтуна) могли использовать только в странах Ближнего и Дальнего Востока.

Алжирец был талантливым соглядатаем и, встав во главе бригады «топтунов», смог сколотить группу настоящих единомышленников и высококлассных профессионалов, обладавших полным арсеналом шпионских приемов. От сети осведомителей до систем спутникового слежения. В узком кругу центрального аппарата ЦРУ Сэма называли не иначе как Клещ, что означало: если алжирец вцепился, просто так его не сбросишь.

Прикрепление бригады Сэма к Френку Биглеру, под его руководство, могло значить только одно – заместитель директора Центрального разведывательного управления Ной Розенблюм уделяет серьезное внимание проводимой в Буктаре операции.

– Я бы хотел заметить, что появился не один фигурант, а группа, – негромко проговорил алжирец. – Русские, как мы обнаружили, некоторое время наблюдали за яхт-клубом. Потом съехали вниз и прямиком направились к недавно прибывшей яхте «Аграба». Произошла короткая беседа с хозяином яхты (мы, к сожалению, не успели настроить аппаратуру), после чего они развернулись и уехали восвояси. Исходя из этого, я взял на себя смелость сделать вывод, что хозяин и русские знакомы, а произнесенная фраза не более чем пароль, обозначающий продолжение операции. Но это можно толковать и по-другому, хозяин не более чем «ширма», а агент русских кто-то из команды. На яхте кроме владельца-капитана еще четверо матросов, трое арабов и один молодой человек с вполне славянской внешностью. Так что… – руководитель «топтунов» развел руками, дескать, я информацию лишь добываю, а выводы делать уже не мой профиль.