Михаил Нестеров - Характер победителя

– Сергей! – горячо, вполголоса позвал его Артемов. – Дай мне пистолет.

Он разрывался надвое. Стрельбой, парой-тройкой трупов они могли усугубить и так аховое положение. И тогда расправы не миновать. Ситуация напряженная. И как выйти из нее? Только делая ситуацию еще более напряженной, сказал бы Марковцев.

– Дай мне пистолет.

– Я слышу. – Он рукояткой вперед протянул полковнику оружие.

Он слышит. Но медлит. Он колеблется. Не знает, стрелять ему или нет. Он обвешан не пулеметными лентами, но сомнениями.

Артемов по темпу, который нетрудно было представить, высчитал местонахождение штурмовиков – в середине лестницы. Если метнуться к балконной двери, которая была капитальной и даже с «глазком», то успеешь только отворить ее, а дальше упрешься в могучую грудь Шерхана.

Артемов снял пистолет с предохранителя, расположенного на левой стороне рамки, и передернул затвор. Одновременно с этим снаружи раздался резкий щелчок. Как будто на лестнице кто-то прихлопнул хлопушкой муху. Со злости. Со всего размаха. Достала.

Первый пролет над цокольным этажом – восемь ступеней. Площадка. На которой красиво, «сабатером», развернулся Шерхан. И начал «штурмовать» следующий, в два раза длиннее пролет.

Гвидо Терон сменил направление на площадке не так резво, как его более молодой и ловкий товарищ. И он невольно сделал за ним неоправданно широкий шаг, подстраиваясь под него. И когда носок его кроссовки скользнул со ступеньки, он в резком шлепке – как по медному тазу – был готов обвинить Шавхелишвили.

– Фак ю! – выругался он сквозь зубы, забывая русский язык.

Джемал даже не оглянулся. Он тут же увеличил темп, обзывая американца уродом.

Терон потерял скорость. Чтобы удержаться на ногах, он схватился рукой за перила, останавливаясь окончательно. Мимо него промчался, теперь уже не маскируя шагов, Винсент.

Американец снова выругался. Глянул вниз. Оценил обстановку. После того как он нашумел, пара спецназовцев здесь и остальные «за фасадом событий» с места не тронутся. Велика вероятность, что противник попытается покинуть здание через окна и двери. Если успеет.

Он снова вернул себе образ, который так нервировал Шавхелишвили, сказав по-русски:

– Глаз да глаз...

Марковцев не ожидал помощи со стороны, но принял ее с интонациями переводчика Алексея Михалева: «Это просто обалдеть». Кто-то из спецов не попал ногой на ступеньку, это было очевидно. И все внимание было уделено ему. Он ввел в искушение и прикрывающих. Тот, на ком Марк протер дырку, повернул голову в сторону звука, оставляя без внимания окна. И если Марковцев мгновениями раньше хотел привлечь в помощники Артемова, то теперь, когда фортуна повернулась к нему передом, а к «Дельте» задом, он совместил два несовместимых дела: убрал руку с цевья винтовки, потянул головку шпингалета вправо и за шпингалет же поднял створку окна. Когда штурмовик снова глянул в прицел своего оружия, он не поверил глазам. Хотя панорамное зрение его обмануть не могло: он увидел движение за окном. Он потянул спусковой крючок...

Марк видел все его движения. Перед выстрелом бросил Артемову:

– Не жилец. С него блохи побежали.

Он ответил стуку на лестнице грохотом из винтовки. Она была больше известна как оружие поддержки для снайперских групп или оружие второго номера снайперской пары, но практически не уступала винтовкам с продольно-скользящим затвором. Что Марк и доказал. Пуля попала точно в оптику «хеклера» и выбила оружие из рук спецназовца. Он смотрел прямо перед собой, когда вторая пуля снесла ему половину верхней челюсти.

Сергей сместил винтовку и поймал в прицел второго прикрывающего. Тот первым открыл огонь, но пистолетные патроны на такой дистанции лично Марк посчитал шутихами. Однако «шутихи» ударили в раму, в стекло; оно задребезжало, получив сквозное отверстие, но устояло. Сергей выстрели в левое плечо противнику и, прежде чем добить его, отдал команду Артемову:

– Стреляй в дверь, Михаил Васильевич.

Артемов поднял руку с пистолетом. «Bren Ten» был настолько мощным, что по дульной энергии буквально бил 9-миллиметровый «парабеллум» и был равноценен «Магнуму-357». Артемов трижды нажал на спусковой крючок, и три одиннадцатиграммовые пули разогнались до четырехсот метров в секунду.

Штурм захлебнулся и с этими выстрелами, которые остановили тройку лидеров, и очередным выстрелом из винтовки: второй прикрывающий повалился на землю, и штурмовики остались на лестнице, между небом и землей. Помощь подоспеет быстро пятерым боевикам только здание обежать. Но за это время их товарищей можно перебить одиночными выстрелами.