Ли Чайлд - Без промаха

– А как станут уходить?

– Они будут ожидать, что на севере и на юге дороги перекроют, – ответила Нигли. – Я знаю, как бы это сделала я. Шестьдесят пять километров по открытой местности на крепкой машине с приводами на все четыре колеса – и ты попадаешь на автостраду.

– Которая тоже перекрыта патрулями на севере и на юге. Нигли кивнула.

– Я бы и это предвидела. А потому пересекла бы автостраду и поехала дальше. К западу от автострады, между Каспером и резервацией Винд-Ривер, лежит двадцать шесть тысяч квадратных километров целины, прорезаемой только одним шоссе. Пока кто-нибудь вызовет полицейский вертолет и приступит к поискам, они уже укатят бог весть куда.

– Ну что же, за работу, – сказал Ричер, усаживаясь за руль. Они проехали оставшиеся до городка тридцать километров.

Мост, похоже, был географическим центром Грейса. Здесь имелся универсальный магазин, предоставлявший и почтовые услуги, а также закусочная.

– Где остановимся?

– Вон там, – ткнула пальцем Нигли.

Палец указывал на дом с плоским, обшитым красным кедром фронтоном, множеством маленьких окон и вывеской: «ЧИСТЫЕ КОМНАТЫ».

– Роскошно, – сказал Ричер.

– Давай проедемся. Надо осмотреться.

Ричер вернулся к мосту и покатил вдоль реки на северо-восток. Эта дорога проходила мимо восьми домов. Слева от нее терялась в траве проволочная изгородь.

– Ранчо, – сказала Нигли. – Ладно, поехали на юг. Взглянем на церковь.

Дорога вела мимо церкви и кладбища, потом мимо скопления двадцати-тридцати маленьких домов все из того же красного кедра – за ними город кончался, впереди лежала только поросшая травой земля. Далеко не ровная. За тысячи лет ветры и дожди покрыли ее складками и расселинами. Трава была в метр высотой, бурая, сухая.

– Здесь можно пехотную роту укрыть, – заметила Нигли.

Ричер развернул машину и возвратился к церкви. Остановился у кладбища. Церковь походила на ту, другую, под Бисмарком. Колокольню украшали часы, флюгер и флаг. Выкрашена церковь была в белый цвет. Ричер глянул на юг и увидел на горизонте серые тучи, собиравшиеся над далекими горами.

– Снег пойдет, – сказал он.

– Отсюда мы ничего не увидим, – сказала Нигли. Она была права. Церковь стояла на самом дне речной долины.

Ричер кивнул и выбрался из машины. Нигли присоединилась к нему, оба они пошли по мерзлой кладбищенской земле к церкви. За рядом надгробий виднелась свежая, огороженная лентой могила. На четырех надгробиях подряд значилась фамилия Фрелих. Скоро появится пятое.

Он отступил от могилы, огляделся.

– Придется обосноваться на колокольне, – сказал он. – О меблированных комнатах забудь. Отсюда мы сможем увидеть, как они подъезжают.

Они были уже в трех метрах от церковной двери, когда та открылась и из нее вышел священник, а сразу за ним – супружеская чета; обоим было около шестидесяти. Высокий, сутуловатый мужчина и все еще привлекательная женщина. Ричер сразу понял, кто это. И женщина поняла, кто он, – во всяком случае, так она подумала.

– Вы? – спросила она. – Не так ли? Лицо у нее было усталое, напряженное.

– Я его брат, – ответил Ричер. – Я очень сожалею о вашей утрате.

– Еще бы вам не сожалеть, – сказала женщина. – Потому что во всем виноват Джо.

– Вот как?

– Он же заставил ее сменить место работы, верно? Не мог встречаться с сотрудницей, вот она и перешла туда.

– Я думаю, она была счастлива на своей работе, – ответил Ричер. – Она могла вернуться на прежнее место, но не сделала этого.

– Он тоже приедет? – спросила женщина.

– Нет, – ответил Ричер. – Он не приедет.

– И хорошо, – сказала женщина. – Никто ему здесь не обрадуется.

Она пошла к проселочной дороге. Священник последовал за ней, отец Фрелих тоже. Впрочем, он скоро вернулся.

– Она понимает, что на самом деле Джо ни в чем не виноват, – сказал он. – Мы оба знаем, что Мери-Иллен занималась тем, чем хотела заниматься.

– Она была великолепна.

– Правда?

– Лучший агент, какой у них когда-либо был.

– А как Джо? – спросил старик.

– Погиб. Пять лет назад.

– Мне очень жаль, – сказал старик.

– Только миссис Фрелих не говорите, – попросил Ричер, – ей так будет легче.

Старик кивнул и пошел вслед за женой.

– Видишь? – негромко сказала Нигли. – Не во всем виноват только ты.

Рядом с церковной дверью висело объявление. Торопливая машинопись извещала, что в это воскресенье, в восемь, состоится служба, посвященная памяти Мери-Иллен Фрелих.