Ли Чайлд - Без промаха

– Хорошо, тогда мы разместим там и своих людей тоже.

– Какая-нибудь конкретная информация? – спросила Фрелих.

– Никакой, – ответил Бэннон. – Просто чутье. Но я советую вам отнестись к нему очень серьезно.

– Я ко всему отношусь очень серьезно, – сказала Фрелих. – На самом деле я изменила план. Все переносится под открытое небо.

– Под открытое небо? – переспросил Бэннон. – Разве так не будет хуже?

– Нет, – ответила Фрелих. – Там длинное, низкое помещение. Кухня в самом конце. Людей будет очень много. Большинству из них приходится облачаться в пять одежек сразу. Обыскать их всех мы не сможем. Это займет вечность.

– А снаружи чем лучше?

– Сбоку от приюта есть двор. Мы расставим столы в длинный ряд, вдоль стены здания. Еда будет подаваться через окно кухни. За сервировочными столами находится стена двора. Армстронга, его жену и четверых охранников мы поставим за одним из них, спиной к стене. Люди будут подходить слева, цепочкой по одному, сквозь два ряда наших агентов.

– Возможности удара сверху? – спросил Стайвесант.

– Сколько угодно, – ответила Фрелих. – И поэтому хорошо, что его будет заслонять толпа. Никто не сможет вытащить оружие раньше, чем окажется прямо через стол от Армстронга, потому что рядом все время будут находиться агенты.

– Снизу?

– Ограниченные. С трех сторон двор закрывают стены. Однако спереди он открыт. Прямо через улицу стоят пятиэтажные дома. Старые склады. Окна заколочены досками. Но нам все равно придется поставить по агенту на каждую крышу.

– План хороший, – кивнул Стайвесант.

– Это обычный план? – поинтересовался Бэннон. – Обычная процедура Секретной службы?

– Пожалуй, да, – ответила Фрелих. – В месте, подобном этому, выбор у нас невелик. А почему вы спрашиваете?

– Мы имеем дело с четырьмя специфическими факторами. Все это началось семнадцать дней назад, верно?

Стайвесант кивнул.

– И кто пока что пострадал? – спросил Бэннон. – Это первый вопрос. Второе, подумайте о демонстративных убийствах в Миннесоте и Колорадо. Как вы о них узнали? Это второй вопрос. Третий: какое использовалось оружие? И четвертый: как последнее письмо оказалось в квартире мисс Фрелих?

– Что вы всем этим хотите сказать?

– Я хочу сказать, что все четыре фактора указывают в одном направлении. С какой целью присланы письма?

– С целью угроз, – ответила Фрелих.

– А в чей адрес они направлены?

– Армстронга, разумеется.

– Ой ли? Может, скорее, все-таки Секретной службы?

Фрелих ничего не ответила.

– Ладно. Вспомним теперь Миннесоту и Колорадо. Дьявольская демонстрация. Как они вас о ней известили?

– Они нас не извещали.

– Точно, – сказал Бэннон. – И разумеется, доклады поступали в ГЦИП из местных полицейских управлений, а компьютеры ФБР, сканируя их, на что они и запрограммированы, обнаружили слово «Армстронг», на что они опять-таки запрограммированы, и мы позвонили вам, чтобы сообщить приятную новость. Так скажите мне, многим ли людям с улицы известно, что именно так все это и происходит?

– Плюс специфическое вооружение, – добавил Ричер.

– И только одно правительственное агентство, которое его закупает.

– Мы, – негромко произнес Стайвесант.

Бэннон кивнул:

– Мне жаль, ребята, но ФБР ищет людей из Секретной службы. Не из теперешних сотрудников, потому что теперешние узнали бы о слишком раннем появлении угрозы насчет демонстрации и сработали на день раньше. Поэтому мы сосредоточились на тех, кто в последнее время был отправлен в отставку, но все еще знает, как тут у вас все устроено. Наша теория такова: Армстронг – это не цель, а средство.

– А как же отпечаток? – спросил Стайвесант. – У всех наших людей берут отпечатки пальцев. И всегда брали.

– Мы полагаем, что речь идет о двух людях. По нашему мнению, человек, оставляющий отпечаток, помогает кому-то, кто прежде работал здесь, человеку в резиновых перчатках. Будьте дьявольски осторожны.

– Будем, – пообещал Стайвесант.

– Значит, увидимся, – сказал Бэннон и покинул конференц-зал.

– Наверное, это неизбежно, – произнес Стайвесант. – Человека, оставляющего отпечатки, они на нас повесить не могут, но уж другой-то определенно один из наших. И весь «Дом Гувера» озаряется улыбками.

– Да, но означает ли это, что они не правы? – спросила Нигли.

– Нет, – ответила Фрелих. – Эти люди знают, где я живу. Так что, думаю, Бэннон прав.

Стайвесант поморщился.

– Ричер? – спросил он.