Чингиз Абдуллаев - Лучше быть святым

— Позвонил Теймураз? — поняла женщина.

— Да, их двое. Но он видимо не знает, из какого они ведомства. Может быть из ФСК, прислали для надшей охраны, может «ракеты», которые должны перекрыть нам доступ к документам.

— Что будем делать? — спросила Суслова, — какой у нас вариант действий?

— Нулевой, — засмеялся Меджидов.

Она ничего не поняла, недоумевающе посмотрев на него.

Он переоделся, затянул новый галстук, купленный в аэропортовском «фри шопе», причесался и, подмигнув женщине, пошел к лифту. Настроение у него было прекрасное.

Своих наблюдателей он засек сразу. Недалеко сидел Сулакаури. Он подошел поближе к незнакомцам. Оба усиленно делали вид, что читают газеты.

— Ну что, ребята, — громко сказал Меджидов, — все следите, следите. И не надоело вам этим заниматься?

Оба одновременно посмотрели на него испуганно и враждебно.

— Никаких документов нет, — засмеялся Меджидов, — все это чистый блеф.

Утро следующего дня не обещало тех неприятностей, которые случились в этот день. Вадим Георгиевич встречал его вместе с Подшиваловым. Ему сразу понравился этот немногословный, спокойный полковник, умело анализирующий ситуацию. Незнакомец, на которого так и не смогли выйти эксперты ФСК, не позвонил Меликянцу. Закрытый телефон бывшего ГРУ мог принадлежать кому угодно и теперь методом исключения весь технический отдел определял место, где мог находиться этот незнакомец.

С развитием техники стало возможным не только мгновенно определять любое место, откуда шел звонок, связываясь практически с любой точкой мира, но и блокировать информацию, искажая компьютерный код, при котором рассеянный луч со спутника не давал возможности четко зафиксировать место нахождения абонента. Именно такая суперсовершенная техника была применена в случае с хозяином Меликянца и теперь, терпеливо отделяя ложные зерна, эксперты искали одно единственное. Генералу доложили, что уже к вечеру можно надеяться на успех.

Моторин, вернувшийся в свой ресторан, продолжал обманывать посетителей, Никифорова находилась на даче, а Меликянц в своем офисе. Все ждали дальнейшего развития событий. И они не замедлили последовать.

Вечером, когда Моторин выходил к своему автомобилю, наблюдатели обратили внимание, что всегда мывший его машину сторож ресторана исчез, и автомобиль был довольно грязным. Это сразу заметил и Моторин, взбешенный таким невниманием к своей машине. Вместе с тем автомобиль был отогнан от своего обычного места и стоял во внутреннем дворике ресторана. Торговавшие на углу бананами сотрудники ФСК обратили внимание и на другой странный факт — сторож исчез еще утром, до того как автомобиль перегнали во двор.

Моторин долго кричал у автомобиля, осыпая ругательствами всех своих работников. Затем, отведя душу, он наконец сел в машину и завел мотор. Взрыв был такой мощный, что загорелись близлежавшие постройки — кухня и сарай. Прибывшие пожарные с трудом потушили уже начавший распространяться огонь.

Вадим Георгиевич сразу понял, что противник нанес ответный удар. В офис к Меликянцу и на дачу Никифоровой выехали дополнительные оперативные группы для срочного ареста. За обоими следили достаточно мощные группы наблюдателей, но когда оперативники ворвались на дачу Никифоровой, она сидела в беседке бессмысленно улыбаясь. Снайпер прострелил ей аккуратно висок, причем сделал это мастерски, использовав шум двух самосвалов, утром привозивших песок для дачи.

Сообщения этого дня вызывали нарастающее раздражение руководства ФСК. К Артуру Меликянцу поехало сразу пятеро оперативников, с радостью убедившихся, что он еще жив. Его окружили и почти понесли, бережно охраняя от возможного выстрела. Через полчаса он был в кабинете Вадима Георгиевича.

Генерал попросил Николая Аркадьевича и полковника Подшивалова присутствовать при их разговоре. Николай Аркадьевич, относившийся к Подшивалову гораздо лучше, чем к Меджидову, охотно согласился.

Меликянц, уже догадавшийся, куда его привезли, был мрачен и задумчив, не сказал ни слова во время своего принудительного этапирования.

— Добрый вечер, господин Меликянц, — начал генерал, — вы понимаете, куда вас привезли?

— Конечно, понимаю, — кивнул тот, — и даже, как видите, не особенно возмущаюсь, вспоминая о наших демократических правах.

— Это вы правильно делаете. Вы ведь опытный человек. Давно сотрудничаете с органами. Поэтому не будем играть с вами. Нас очень интересует ваше сотрудничество с Никифоровой, Моториным, Корженевским. Думаю, вы все поняли.