Чингиз Абдуллаев - Исповедь Сатурна

Чтобы попасть в мой дом, нужно было подняться по каменной лестнице и войти в большую гостиную. Ее площадь — шестьдесят метров. Когда приезжали Сашины друзья, они переворачивали весь дом. К гостиной примыкают большая кухня и столовая. Наверху четыре комнаты. Мой кабинет и спальная, соединенные между собой, спальная Саши и ее комната, в которой она занималась и работала. Перед приездом Кости мы решили предоставить ему эту четвертую комнату.

Я строил дом, совсем не думая о Барлоу и его подручных. В наших местах вообще нельзя ставить картонные дома, которые обычно строят на юге Америки. Меня иногда поражает, как быстро они ставят такие домики и как быстро их разбирают, переезжая на новое место. В наших северных широтах бывают довольно крепкие морозы, хотя в общем-то погода у нас устойчиво теплая. И тем не менее зимой иногда бывает до минус десяти — пятнадцати. Это, конечно, не сибирские морозы, но дома здесь строят в основном каменные. Просто мне всегда нравились именно такие дома — добротные, каменные, хотя некоторые ставят из кирпича. Но это уже дело вкуса.

У меня довольно большая территория, огороженная небольшим заборчиком, чисто символического свойства. Здесь не принято ставить высокие заборы, вас просто не поймут. Зато у меня очень неплохой сарай за домом, где хранятся наши инструменты, и домик, где живут наши собачки. Конечно, все три собачки часто ночуют в доме, но мы построили для них довольно большую и просторную конуру, куда они могут бегать по мере необходимости.

Кстати, Костю они сразу признали и начали виться вокруг него, словно он всегда здесь жил. А ведь обычно они не любили чужих. Наверное, от Кости исходил знакомый запах, похожий на мой. Или они почувствовали, как мы с Сашей по-особенному относимся к этому гостю? Во всяком случае, они вели себя так, словно Костя бывал у нас много раз.

Костя, стоя около дома, долго смотрел на вечерний закат. С нашего холма открывается удивительный вид на соседнюю долину и лес, протянувшийся сразу за речкой.

— Нравится? — спросил я его.

Он молча кивнул. Потом мы прошли в дом, и я показал ему приготовленную комнату, чтобы он мог отдохнуть, а затем спуститься к праздничному ужину, который мы для него уже заказали в ресторанчике Пабло. К нам должны были приехать и Джеймиссоны, которые уже знали о прибытии моего сына. Я спустился в гостиную, когда зазвонил мой мобильный телефон. Я достал аппарат.

— Это говорит Барлоу, — услышал я голос, который не мог ни с кем перепутать. — Возьмите обычный телефон, я вам сейчас перезвоню.

«Он боится говорить по мобильному, — понял я. — Знает, как легко их прослушать. Этот мерзавец имеет очень неплохих помощников».

Зазвонил городской телефон, и я поднял трубку.

— Вам обязательно было демонстрировать свой плохой характер? — спросил Барлоу, как только я взял трубку. — Неужели вы не могли сдержаться? Они ведь вам ничего не сделали, только охраняли вас от разных неприятностей. Зачем вы их изувечили?

— А вы не догадываетесь?

— Только не говорите, что вы сорвались из-за приезда вашего сына, — раздраженно продолжал Барлоу, — я вам все равно не поверю. Если вы так срываетесь, значит, вы совсем не тот человек, к которому мы должны были обратиться.

— При чем тут мой сын? — мне нужно разозлиться, чтобы он почувствовал мое состояние. — Я думал, вы умнее, Барлоу. Повесили мне на «хвост» подонков, которые уже один раз меня изувечили. У меня до сих пор болят почки, которые мне отбивал ваш усердный помощник. И именно его вы послали охранять меня с детьми! Представляете, что со мной было, когда я его увидел! Скажите спасибо, что я его не убил.

— Ах вот в чем дело. Это был тот самый… Понятно. Наверно, они чего-то не поняли. Я просил больше не посылать людей, которые имели с вами подобные контакты. Произошла небольшая накладка, Келлер, вы должны нас понять. У нас не так много людей.

— Чтобы я их больше не видел! Иначе в следующий раз убью.

Он даже не понимает, как облегчил мне задачу. Пусть думает, что я сорвался из-за Оглобли. Пусть так думает.

— Они больше не появятся, — заверил меня Барлоу. — Рядом с вами будут работать совсем другие люди. Кстати, куда вы дели ручку, которую отобрали у наших людей?

Я понял, про какую «ручку» он меня спрашивает. Конечно, он имел в виду пистолет.

— Я ее выбросил, — мне было приятно врать Барлоу, понимая, что он не может проверить мои слова.

— Жаль. Но будем считать, что инцидент исчерпан. Хотя вы понимаете, что я все равно уточню, кто именно ехал за вами от аэропорта. Возможно, вы ошиблись и это были совсем другие люди. В таком случае вам придется объяснить мне причину вашей ошибки.