Чингиз Абдуллаев: Поцелуй феи

В тот самый момент, когда вспыхнул свет, она решительно шагнула вперед. Пятый ряд, известная всей стране лысина. Прицел. Чтобы точно прицелиться и выстрелить, ей нужно не больше секунды. Выстрел. Второй. Она бросает винтовку. В зале раздается громкий крик. Еще один крик. Общие крики. Она выходит из ложи. Пожилой человек показывает ей в сторону лестницы. Она кивает ему и спешит туда, где ее будут ждать. Через минуту она уже была на улице, а потрясенные зрители и артисты все еще пытаются понять, что же произошло.

На этот раз все сработано чисто и аккуратно. Огромные некрологи, туманные сообщения о женщине-убийце заполоняют все газеты. Она даже чувствует некоторую гордость, читая газетные вырезки, специально подобранные для нее Аркадием. Она наконец получает сто тысяч. И ей нравится… Да, ей начинает нравиться ее собственная работа. Об отказе не может быть и речи. Теперь регулярно, раз в два-три месяца, она получает самые крупные и самые сложные заказы. И неизменно успешно выполняет все задания.

И каждый раз дома появляется новая спортивная сумка. Теперь уже она выбирает клиентов. Она давно перешла на «ты» с Аркадием, и их совместная фирма процветает. Целый год. И потом второй…

Она еще раз посмотрела в сторону светившегося окна. Сквозь легкие занавески отчетливо просматривались две мужские фигуры. Один мужчина был гораздо выше другого. Это и был как раз тот нужный ей человек, клиент. Уверенным, отработанным движением она подняла снайперскую винтовку. Главное в таких случаях — не торопиться. Опыт приходит с годами, и она вдруг подумала, что может считать себя опытным киллером. Этим ремеслом она занималась уже более двух лет. Мужчина подошел к окну, словно по ее заказу, и безмятежно встал около него. Очевидно, он ни о чем не подозревал. Значит, смерть будет для него неожиданой и легкой.

Женщина закрыла глаза. Она никогда не молилась в таких случаях, считая богохульством просить у Бога помощи в исполнении смертного приговора. Нет, она молилась потом, уже позже, искренне обращаясь к Богу и каждый раз прося у него кары только для себя. Только для себя, истово твердила она, пытаясь хотя бы таким способом обмануть судьбу и подставить под ее разящий удар лишь собственную жизнь. Но Бог не отвечал ей. То ли он молчаливо соглашался с этими приговорами, понимая, что она берет на себя некую санитарную функцию по уничтожению хищников. То ли просто выжидал, наблюдая, когда именно можно будет вмешаться. То ли его вообще не существовало, и она сама была и безжалостным палачом, и собственным судьей в одном лице. Она это не могла знать. Но подсознательно чувство вины всегда давило на нее, не отпуская с самого первого момента, с самого первого шага.

Она прицелилась, уже зная, что наверняка попадет с первого же выстрела. Правда, она всегда стреляла дважды. Это был ее своеобразный фирменный знак. Она успевала выстрелить в уже падающее тело второй раз и потом с удовлетворением читала в газетах, что вторая пуля входила в тело уже убитого человека. Но второй выстрел был нужен как контрольный. При этом первая пуля вонзалась в сердце, а вторая в голову, что обеспечивало идеальное выполнение любого заказа. Как много времени прошло с тех пор, как она научилась вообще выговаривать это слово — «заказ». Во всем мире подобные действия назывались убийством. И она поначалу так и называла все свои «упражнения» с винтовкой, отчетливо сознавая, что является убийцей. Но постепенно, со временем, четкое выполнение поручений стало для нее нормой, и она уже не комплексовала при слове «заказ», считая его таким же естественным, словно ей заказывали пиццу или место в парикмахерской.

За спиной послышался шорох, и она чуть повернула голову. Это бродила кошка, неизвестно каким образом оказавшаяся на этой стройке. Она встала рядом, чуть изогнув спину, готовая спастись бегством в случае малейшей опасности. Очевидно, это была ее территория, и она совсем не радовалась незваной гостье. Женщина улыбнулась животному. Их взгляды встретились. У обеих были немного напряженные, испуганные глаза. Она всегда волновалась перед выстрелом. Как тогда, в первый раз. Она снова прицелилась. Теперь нужно стрелять.

И в этот момент она снова услышала шорох за спиной… Это был даже не шорох, но она почувствовала запах. Тот самый запах, забыть который она никогда не могла. Это пахли гнилые зубы того третьего насильника, который вначале отказывался от нее. И после с таким наслаждением ее мучил.