Максим Шахов - Южный поток – forever!

– Черт! – вскочил с колен Апостолакис и ухватился за дверцу.

Рванув ее на себя, он хотел было уже спрыгнуть, но в этот миг от лестницы донесся вопль:

– Только попробуй! И я сделаю в тебе дыру размером с мандарин!

Фанис оглянулся, и в этот миг огромный пистолет грохнул опять. Пуля девятого калибра прошла намного выше и ударила в перекрытие. Апостолакис растянулся на полу подъемника и только потом сообразил, что это был не более чем устрашающий залп.

Пыхтя, как паровоз, и топая, как бронтозавр, киллер подскочил к зависшей между этажами платформе. Пистолет он за ненадобностью тут же сунул в наплечную кобуру и, проведя рукой по взмокшему лицу, хрипло приказал:

– Ты, чертов ублюдок, а ну-ка быстро поднялся и очень медленно подошел к краю!

Фанис Апостолакис поднялся медленно, и киллер прикрикнул:

– Не зли меня еще больше! Быстрее! Еще быстрее! Все! А теперь прыгай!

Фанис какое-то мгновение помедлил, пытаясь найти хоть какой-то выход. Однако с учетом пистолета в наплечной кобуре киллера выход у него был только один – броситься в шахту лифта вниз головой. Фанис решил, что с этим торопиться не стоит, и спрыгнул на этаж к киллеру.

Тот сразу же ухватил его за шиворот, рывком приподнял и, приблизив лицо Фаниса к своему, прорычал:

– Ты предал меня второй раз!

– Я просто рассчитывал еще немного пожить, – пожал плечами Апостолакис.

– Теперь не получится, – покачал головой киллер.

– Да уж… – вздохнул Фанис.

Он хотел было спросить, какая программа у них теперь, но вовремя прикусил язык. Злоба в глазах киллера очень быстро сходила на нет. Вместо нее возникло сочувствие. Настолько сильное, что глаза киллера даже слегка увлажнились.

– Ты сам виноват, – неожиданно отвернувшись, шмыгнул носом киллер. – Ты просто не оставил мне другого выхода. Понимаешь?

– Извини, – индифферентно ответил Фанис Апостолакис, не вдаваясь в уточнения и подробности. – Я не хотел. Правда. Просто так получилось…

– Да я все понимаю. Ты погнался за сенсацией… – по-прежнему не глядя на Фаниса, сказал киллер.

– Да. За ней. Работа у меня такая…

– Ну ничего, – едва сдержался, чтобы не всхлипнуть, киллер. – По крайней мере, сенсацию мы вызовем. Еще какую… Ты название придумал?

– Нет, – махнул головой Фанис.

– Дружище, – строго посмотрел на него киллер, – без названия нельзя.

– Я понимаю. Я думаю. Но пока ничего не приходит в голову.

– Ну, тогда думай по дороге. Ладно? Я тебе не буду мешать…

Сказав это, киллер перехватил Апостолакиса под локоток и повернул к лестнице. В молчании они дошли до нее и начали подниматься. Ветер почему-то стих. В недостроенной башне офисного центра стало на удивление тихо, поскольку звуки миллионного города на такую высоту просто не долетали.

Автоматически переставляя ноги, Фанис Апостолакис из последних сил пытался найти выход. Он здорово притомил киллера, но хватка у того была по-прежнему железной, так что о бегстве можно было даже не помышлять.

В молчании они преодолели шесть лестничных маршей и наконец оказались на самом верхнем этаже офисного центра. Фанис немного запыхался, киллер же, наоборот, отдышался и теперь находился в отличной форме.

– Ну что, придумал? – спросил он, придержав Фаниса и повернув его к себе.

– Нет, – постаравшись вложить в голос как можно больше сожаления, покачал головой тот. – Но я стараюсь…

Киллер засопел и посмотрел на часы. После чего сказал:

– У меня уже нет времени. А опаздывать мне нельзя, дружище.

– Что же делать?

– Тогда придется оставить мое название, – немного виновато улыбнулся киллер. – «Мой полет над столицей мира».

– Но я же… – попытался было протестовать Апостолакис, однако киллер его перебил:

– Ничего не поделаешь! И это даже к лучшему… Когда я читал твои репортажи, то даже не надеялся, что когда-нибудь удостоюсь чести стать твоим соавтором. Теперь же я смогу рассказывать своим девушкам, что не только был лично знаком с тобой, но однажды даже придумал название для твоего репортажа… Вперед, дружище! Столица мира заждалась твоего полета!

– Через три минуты врач будет. Встречай! – сообщил в трубке Долгих.

– Понял! Выхожу!

Быстро обувшись, Логинов сбежал по лестнице вниз и открыл подъездную дверь. Самой машины видно не было, но вдоль дома шел моложавый мужчина с большим кейсом. Свернув и подойдя к подъезду, он негромко сказал:

– Я от Ивана Степаныча!

– Я понял, – кивнул Виктор. – Прошу!