Михаил Серегин - «Косяк» авторитета

– Они же раньше нас приехали! – осенило Батона. – Вполне могли и Зайца ухандокать и потом девчонку встретить!

– То-то! – заметил босс, отмечая догадливость помощника. – Я тоже утром сегодня об этом подумал. Меломаны хреновы! С образованием в пять судимостей! – ругнул он братков Крытого.

Говорили они, не таясь, – вряд ли среди окружающих кто понимал по-русски. Только свои. А до «торпед» Крытого порядочно! Вон они, как на ладони, в третьем ряду сидят!

– Может, прямо сейчас их вытащить? – загорелся Батон.

– Не дергайся! – осадил его Блондин. – Ты ведь не дома! И когда я тебя от спешки отучу?!

– С ними вчера еще один был.

– Пошли кого-нибудь, пусть выяснит, где он сейчас.

– Курган, узнай, где их водила!

В это время на сцену вышел дирижер и поклонился публике. Зрители ответили аплодисментами. Началась заключительная часть третьего тура.

Чайки с печальными криками носились вдоль полосы прибоя. Синяя «девятка» резво бежала по направлению к Питеру.

– Видишь, жизнь нам еще несколько срочных дел подкинула, – жестко усмехнувшись, заметил Василию Рублев.

– Куда едем, Григорий Иванович?

– Давай сейчас к Лысому. Мне кое-что с его помощью пробить нужно!

Высокие сосны медленно плыли вдоль дороги, оставаясь позади машины. Через полчаса синяя «девятка» миновала КП на въезде в город.

Старый друг Крытого Сергей по прозвищу Лысый очень обрадовался приезду положенца.

– Как дела? Твои из Финляндии не звонили?

– Звонили. Девочка выступает нормально – в третий тур вышла. Ладно, об этом потом. Ты мне можешь список всех приличных страховых фирм сделать?

– Сейчас сделают, – отозвался Лысый и позвонил кому-то. – Минут через десять будет, – с готовностью сообщил он.

Колюня не выдержал и оглянулся.

– Чего ты на них таращишься? – одернул его Бугор. – Решено же – после концерта побазарим. Катю с Саней отправим, а сами с этими мудаками разберемся!

Колюня хотел было что-то возразить, но в это время грянули литавры и дальнейший разговор пришлось прекратить.

«Где там племянница Крытого?» – переключился на свои прямые обязанности Колян.

Он быстро отыскал глазами девушку. Как раз пришла ее очередь исполнять соло.

Чарующая прекрасная музыка заставила замереть зал. Даже братки не смели разговаривать и только тихо сопели, мечтая, чтобы концерт поскорее закончился и можно было заняться привычными делами.

Как только заиграла музыка, Антон вновь взял в руки «СВД». Правый глаз прильнул к окуляру, палец лег на спусковой крючок.

Женская пышная прическа – не то. Так, вправо. Ага, есть!

В фокусе прицела оказался затылок Блондина.

Там-та-ри-ра… бам! – грянули литавры. Как раз в это время палец нажал спусковой курок. Звук выстрела слился со звуком оркестра.

Батон не сразу понял, что произошло. Как-то непонятно чавкнуло совсем рядом, и он вдруг почувствовал у себя на щеке что-то теплое и мокрое. Он не успел повернуться к Пал Санычу, как за спиной раздался истошный женский крик. Следом – еще один, и сразу же прорезалось множество тревожных голосов. Все это заняло какую-то секунду. Батон уже развернулся к боссу и увидел, как тело его ткнулось вперед, в спину высокого финна, вскочившего разом. Вместо головы у Пал Саныча было нечто ужасное. Выстрелом ее разворотило напрочь, и кусок черепа висел на тонком лоскутике кожи над остекленевшим полуприкрытым глазом. Рука еще конвульсивно дергалась.

Батон машинально достал свой ствол и зашарил глазами по залу, пытаясь определить, откуда стреляли. Оркестр, понятное дело, смолк. Его теперь заменял истеричный женский ор. Тучная бабища в белом платье смотрела на свой наряд безумным взором, не переставая вопить. Все платье было забрызгано кровью вперемешку с мозгами. Высокий пожилой мужчина, что сидел впереди Ганина, потерял сознание, и теперь его супруга кричала, пытаясь привлечь внимание. Батон провел рукой по щеке – на пальцах осталась кровь и еще какая-то кашица.

И тут он словно очнулся. До него как будто разом дошло, что означает вся эта суматоха и что он теперь в группе старший и парни ждут его команды.

Его взгляд сразу же перебежал на третий ряд, и он увидел, как люди Крытого быстро протискиваются мимо вскочивших меломанов.

– Братва, папу замочили! Синие, гады! – заорал он вдруг истошным голосом. Случилось это самопроизвольно. Просто он подумал в тот момент, что, кроме бригады Бугра, рядом никаких врагов не было. Значит, они!