Сергей Зверев - Оружие массового поражения

Стоявшие на корме присели на раскладные кресла.

– Слышишь? – мотнул капитан головой в сторону рубки.

Манукян, отставив высокий бокал с соком, вытер полные губы и прислушался.

– Еще раз обращаем ваше внимание на то, что в этом квадрате с шестого по девятое июня проходят военно-морские учения, – доносилась из рубки передача местного новороссийского радио. Голос молоденькой ведущей был заученно приветлив. – В этих числах квадрат будет закрыт для судоходства. А теперь продолжим нашу передачу по заявкам. По просьбе нашей слушательницы Ирины из Адлера мы передаем песню…

– Я-то слышу, – поморщился Манукян, заглушив последние слова ведущей. – Она свое дело знает – и что передать, и что рассказать. Со своей задачей она справляется в отличие от некоторых. А вот ты мне, Гасан, лучше скажи, почему такое происходит?

Он тяжелым взглядом уставился на капитана, ожидая ответа. Тот поднял брови, всем своим видом показывая непонимание.

– О чем ты, Баграт, что происходит?

– Ты мне тут глазки не строй, – брюзгливо и надменно покосился Манукян. – Я тебе не одна из твоих девочек. С ними можешь играться, но не со мной.

– Да что ты, Баграт, какие девочки? – Гасан Гаджиев, похоже, действительно не мог сообразить, в чем же его упрекают.

– Ладно, ты это своей жене расскажи, – жестко оборвал его курд. – Я тебя совсем о другом спрашиваю. Меня нервируют последние события. А если я нервничаю, то становлюсь злым. От этого никому хорошо не бывает, даже мне самому. И мне очень не нравится, когда меня выводят из себя, понятно?

Капитан, побледнев, ждал разъяснений – чем же он вызвал гнев хозяина. И они не заставили себя ждать.

– Почему яхта засветилась в районе учений? – ронял Манукян резкие фразы. – Что, разве нельзя было все сделать нормально? Что за накладка за накладкой, мы о чем с тобой говорили, а?

Задавая вопросы, Манукян раздражался все больше и больше. Все, что происходило не так, как он задумывал, всегда выводило его из душевного равновесия. И тогда на него «накатывало». Хорошо, если при этом никто не страдал. Но ведь были и другие случаи: на каждую ситуацию Манукян, словно машина, имел свой, детально разработанный вариант развития событий и всегда старался ему следовать.

– Не кипятись, дорогой. – Гаджиев примирительно поднял руки. – Сейчас все объясню. По этому поводу можешь не беспокоиться, у меня здесь есть свой тонкий расчет. Я же моряк до мозга костей: полжизни отдал службе в Военно-морском флоте СССР!

– Это я все знаю, – недовольно проворчал курд. – И что с того? Мне подробности твоей биографии не нужны, она мне и так прекрасно известна. Ты по делу говори, не темни.

– Вот я и говорю по делу. – Гасан сел поближе к хозяину, будто боясь, что на расстоянии тот не уловит какую-то важную интонацию. – Все, что на этих кораблях происходит, я знаю с закрытыми глазами. Мне по собственному опыту известно, что там полный бардак. И это на учениях! А что там делается в спокойной обстановке, так это просто смешно. Военно-морской флот! Ты уж мне поверь – никто яхты не засек. Им бы свои задачи решить, разобраться с тем, что сверху приказали. Теперь же все неприятности, которые произойдут на пляжах Краснодарского края, спишут на природные катаклизмы и нарушение экологического баланса. Так что я знаю, что делаю.

– Ну, смотри. – Взгляд Манукяна немного смягчился, но все еще оставался настороженным. – Если твои, как ты говоришь, «расчеты», выйдут нам боком, ответишь за все. Ты меня знаешь – я долго разговаривать не буду. В случае чего пойдешь морских обитателей кормить. Я не посмотрю на то, что ты мой родственник. Думаю, что там, внизу, очень обрадуются такому вкусному подарку.

Он коротко и зло хохотнул, хлопнув себя по толстому колену. Гаджиев, глядя на него, натянуто усмехнулся, а в его глазах что-то промелькнуло.

– Ладно, не обижайся, – иронично сказал Манукян и хитро подмигнул Гасану. Достав зубочистку, он начал ковырять в зубах. – Я тебе доверяю, ведь мы же одна семья, не так ли?

– Ну конечно, дорогой. – Капитан поправил фуражку. – Я не обижаюсь. Работа есть работа, я понимаю.

– Ну и отлично. Да ты и сам три шкуры со своих людей сдираешь, что, не так? То-то. С них ты требуешь куда больше. Наблюдал я, как ты матросу рыло начистил недавно, так что, Гасанчик, у меня ты работаешь в щадящем режиме, хе-хе. Ладно, занимайся кораблем, а я подремлю немного. – Он зевнул, прикрывая рот пухлой рукой. – Устал я что-то.

Гасан встал со своего кресла и неспешно удалился. Манукян проводил его взглядом из-под полуопущенных век и откинулся на спинку.