Сергей Зверев - Ненависть и месть

Константин не шелохнулся.

– Вставай, вставай, – засмеялся Игнат.

Панфилов-старший что-то буркнул и накрыл голову подушкой.

– Нет, братишка, так не пойдет.

Игнат оседлал Константина сверху и несильно сдавил ему шею. В мгновение ока Панфилов-старший очнулся, сбросил с себя подушку, рывком перевернулся и почти нанес Игнату удар кулаком в живот.

Он остановил руку буквально в нескольких миллиметрах от цели.

– Эй, эй, братишка, спокойней! – воскликнул Игнат.

– Фу, черт, – вздохнул Константин, опуская руку. – Это ты.

– Кто же еще?

Игнат пересел на краешек кровати.

– Сон паскудный приснился. Вроде как кто-то душить меня стал. Ладно… – Он немного помолчал. – Который час?

– Скоро восемь.

Спустя несколько минут они сидели за кухонным столом, отпивая из маленьких чашек горячий кофе.

– Видел я во дворе твоего монстра, – сказал, улыбаясь, Игнат. – Ты когда домой вернулся?

– В два.

– Мало отдыхаешь, – наставительно заметил Игнат.

– Дел много, – односложно произнес Константин.

– А, – со скепсисом протянул Панфилов-младший. – Дела, значит… Я-то думал, ты опять в Москву мотался.

– С чего это вдруг? – поморщился Константин.

– Да мало ли… Машина у тебя мощная. Туда-сюда смотаться – раз плюнуть. Как она там?

– Кто? Машина? Летает, как ласточка.

– Нашел кому зубы заговаривать, – хмыкнул Игнат. – Я про Татьяну.

– Ты бы, братишка, лишний раз рога не совал. Мои дела с Татьяной никого не касаются, – враз помрачнел Константин.

Он сгреб со стола пачку «Кэмела», сунул в рот сигарету, закурил.

– А чего ты заводишься? – нисколько не обиделся Игнат. – Я же только спросил, как она.

– Никак, не знаю, – чуть смягчившись, проворчал Константин. – Я ее уже сто лет не видел.

– И не звонил?

– Зачем?

Игнат пожал плечами.

– Тебе виднее, мужик.

– Запомни, Игнат, мужики – это те, кто на зоне пашут. А я – Панфилов Константин Петрович.

– Извини, брат. Просто я… не подумал.

– Именно. Поменьше бросайся словами, младшой. За них всегда приходится отвечать… А что касаемо Татьяны, я навязываться больше не собираюсь. Пусть все идет как идет.

Вдруг зазвонил телефон. Константин снял трубку.

– Да. Здравствуй, Владимир Иванович. Что? Ясно. Я этого опасался. Нет, Владимир Иванович, охранника я ждать не собираюсь. Ты уж извини.

Он положил трубку, затушил недокуренную сигарету, допил остатки кофе.

– Случилось что-нибудь? – спросил Игнат.

– В больнице умер отец Гриши Володина.

– А ведь он уже пожилой… был.

– Его убили, я в этом ни капли не сомневаюсь.

– Значит, ты имел в виду…

– Все только начинается, Игнат. Остаешься за хозяина.

– Ну да, – откликнулся Игнат, – щи в печах, голова на плечах.

Начальник службы безопасности ждал Константина у дверей офиса. Внешне он выглядел таким же спокойным, как всегда, но в потемневших его глазах без труда можно было прочесть тревогу.

Они прошли в кабинет Панфилова, сели за стол.

– Пока удалось узнать немного, Константин Петрович, – сказал Семенков.

– Давай все, что есть.

– Похоже на обычное хулиганство. Отец Григория, – начальник службы безопасности заглянул в свою записную книжку, – Валентин Семенович Володин, 1922 года рождения, жил в однокомнатной квартире по адресу…

– Это сейчас неважно.

– Да, пожалуй. На пенсию он вышел давно. Но до девяностого года продолжал работать. На здоровье никогда не жаловался. То есть не то чтоб совсем не жаловался, но не более обычного. В общем, крепкий был старик. Довольно часто выпивал с соседями, такими же пенсионерами, как сам. Возле дома, где он жил, находится территория насосной станции, небольшое кирпичное здание. Вокруг зеленые насаждения, забор. Для бытовых пьяниц место идеальное. Там все и произошло. Володин был один, наверное, ждал собутыльников. Соседи видели двоих молодых людей, которые направились туда же, на территорию станции. Больше их не видели. Наверное, они ушли другим путем. Дыр в заборе вокруг станции хватает. Володина обнаружили в бессознательном состоянии со следами многочисленных побоев. Отправили в больницу, где он, не приходя в сознание, умер. Что интересно, соседи видели, как Володин выходил из дому с бутылкой водки, но никакой бутылки на месте происшествия не нашли.

– А что тут удивительного? – откликнулся Панфилов. – Не пропадать же добру.

– Думаешь, на самом деле хулиганье?

– Нет, это было бы слишком просто.

– И все-таки я бы не исключал такой возможности.