Сергей Зверев - Ненависть и месть

Вытащив из холодильника бутылку холодного тоника, Кононов с удовольствием выпил стакан горьковатого шипучего напитка. С минуту посидел на стуле, поглядывая в окно на соседний дом. Потом встал, закрыл жалюзи на всех окнах, достал из спортивной сумки записную книжку и подошел к телефону.

– Алло, Богумил? – сказал он, набрав номер. – Это Александр. Добрый день. Что? Ты уже в курсе? Нет, нет, по телефону не надо. Мы можем сегодня встретиться? Хорошо, тогда завтра. В двенадцать в Национальной галерее. Зал гравюры.

Кононов внимательно разглядывал гравюру неизвестного чешского художника начала шестнадцатого века, когда за его спиной раздался приятный мужской голос.

– Похоже на Дюрера, не правда ли?

– Да, – не оборачиваясь, сказал Кононов, – очень похоже.

– Это неудивительно. Очень многие копировали великого Альбрехта. Или, по крайней мере, стремились ему подражать.

Собеседник Кононова разговаривал на великолепном русском языке. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Свое первое юридическое образование пражский адвокат Витек получил в Московском университете имени Патриса Лумумбы. С тех пор прошло уже больше десяти лет. Витек успел за это время получить еще юридическую степень в университете штата Пенсильвания, но русский язык он не забыл. Да и клиентов из России у Витека хватало. Вернувшись из-за океана после учебы, он открыл в Праге юридическую контору, которая оказывала своим клиентам самые разнообразные услуги, вплоть до весьма специфических.

Оторвавшись наконец от гравюры, Кононов обернулся к Витеку и поздоровался с ним.

– Здравствуй, Богумил.

– Здравствуй, Александр. Я рад видеть тебя в добром здравии.

– Ты был внимателен, когда шел сюда?

– Думаешь, за мной могли следить?

– Не исключено.

– Это как-то связано с тем, что произошло в Москве? – спросил Витек, присаживаясь на небольшой мягкий диван у стены.

Кононов внимательно огляделся по сторонам. Зал был пуст.

– Не понимаю, – настороженно сказал он, присаживаясь рядом с адвокатом, – что произошло в Москве?

– Буквально на днях я звонил тебе. Оставил сообщение на автоответчике, просил связаться со мной.

– И что?

– Естественно, никакого ответа не последовало. Я же не знал, что тебя нет в России. Поэтому я позвонил в банк. Трубку взял какой-то незнакомый мужчина. Он начал интересоваться тем, кто я такой, и мне пришлось сказать, что я бизнесмен из Чехии. В ответ на это мне было сказано, что ты находишься под следствием и связаться с тобой нельзя.

– Что еще сказал этот неизвестный? – помрачнел Кононов.

– Больше ничего. Я не стал разговаривать дальше и положил трубку.

– Все равно очень плохо.

– Почему плохо?

– Теперь они будут знать о тебе. Это опасно для нас обоих.

– Кто они? – недоуменно спросил Витек. – О ком ты говоришь?

– Это КГБ, Богумил.

– Святой Мартин! – непроизвольно громко воскликнул Витек, но тут же понизил голос: – О каком КГБ ты говоришь? Его давно нет на белом свете.

– Ошибаешься, Богумил. Есть и очень даже хорошо себя чувствует. Не важно, что по-другому называется. Они преследуют меня.

– Неужели это еще возможно в наши времена? Ведь кругом свобода, демократия.

– Ну и что? – горько усмехнулся Кононов. – Ни свобода, ни демократия не мешают этим негодяям творить свои черные дела. Скорее, наоборот.

– Я не могу в это поверить. Ведь, судя по тому, что я знаю, КГБ больше не занимается политикой.

– А почему ты решил, что дело в политике?

– Ну как же? – развел руками Витек. – КГБ, шпионы, стукачи.

– Они успешно переквалифицировались в соответствии с требованиями времени.

– Чего же они хотят от тебя?

– Денег. Все остальное сейчас не имеет значения. Они занимаются элементарным шантажом и вымогательством.

– Конечно, я бы без всяких сомнений поверил в это… Если бы речь шла о преступниках, рэкетирах, но чтобы…

– По-моему, Богумил, я плачу тебе такой процент со своих операций, что у тебя нет ни малейшего повода сомневаться в моих словах, – с нажимом произнес Кононов.

– Да, да, конечно, – торопливо кивнул Витек, – я тебе верю. Просто все это так неожиданно. Обычно у моих русских клиентов проблемы несколько иного рода.

– Не будем вдаваться в подробности. Богумил, я хочу, чтобы ты оказал мне некоторые услуги, скажем так, юридического характера.

– Это моя профессия, Александр.

– И все-таки это услуги особого рода.

– Я понимаю. Абсолютная конфиденциальность гарантируется.