Сергей Зверев - Жиган против банды

– Уж не Иосифа ли Петровича? – не удержавшись, перебил ее Константин.

– Кажется, да.

– Ну и ну! – Панфилов был поражен. – Так это же один из российских королей цветной металлургии…

Но титул Сорокина не произвел на Марию никакого впечатления.

– Дело не в том, кто он, – дрогнувшим голосом проговорила она. – Дело в другом. Ответственность за убийство этого Сорокина взяла террористическая организация, которая именует себя «Ангелами справедливости». Но, опять же, и это не главное.

– А что же?

– Этот Сорокин ехал в соседнем купе с Андреем, и разделяла их всего лишь тонкая перегородка.

– Так, так, – задумчиво пробормотал Константин, начиная догадываться, к чему клонит Мария. – Значит, ты хочешь сказать, что в чемодане у Андрея была мина и взрыв планировался именно в его купе?

– Да. Именно планировался. И взорваться должны были как минимум два соседних купе!

– Значит, «Ангелы справедливости» – это ребята, которые сейчас бродят за стенами этого дома? – подхватил Панфилов.

– Нет, этого я не говорила, – запротестовала Мария. – Я не думала… Но опять же хочу сказать о другом. Андрей всегда был одним из лучших. Отец Василий отпустил его… По крайней мере, всем сказал, что отпустил…

– А на самом деле убил, – закончил Панфилов.

– Да, – кивнула девушка и тихо заплакала. – А я так верила отцу Василию. Боготворила его…

С минуту в комнате царило молчание.

– Андрей был твоим другом? – мягко спросил Константин.

Щеки Марии залились румянцем.

– Мы с ним были близки, – прошептала она и опять заплакала.

– Мне очень жаль, что так случилось, – сочувственно проговорил Панфилов. – Но почему ты говоришь об этом только сейчас и пришла именно ко мне?

– Потому что вы – чужой и никогда не станете другом отца Василия и Романова.

– Но это не все. – Панфилов пристально посмотрел на Марию.

– Верно, – согласилась та и подняла на Константина полные слез глаза. – Я хочу уйти отсюда и думаю, что вам тоже не место среди этой своры.

– Но почему я должен тебе верить?

– Не знаю, – пожала плечами Мария.

Панфилов встал с кровати и нервно заходил по комнате.

– И где доказательства того, что тебя не прислал ко мне тот же отец Василий? – с раздражением спросил он.

– Тогда проверьте меня, – не задумываясь выпалила Мария.

– Каким образом?

– Дайте мне какое-нибудь задание.

Панфилов негодующе покачал головой:

– Да о чем ты говоришь! Какое задание?

– Тогда я сегодня же ночью убью себя! – неожиданно холодно проговорила Мария.

По ее внезапно остекленевшему взгляду Панфилов понял, что это уже не шутка и даже не шантаж.

– Ну, хорошо, – он опустился на табурет напротив Марии, взял в ладони ее прохладные пальцы, по-дружески сжал их и доверительно проговорил: – Да, ты права. Я не тот, за кого себя выдаю. Я здесь потому, что хочу, чтобы прекратились убийства, совершаемые боевиками отца Василия. Чтобы сделать это, я должен немедленно оказаться в Москве. Но мне необходимо мое оружие. Я спрятал его в надежном месте, но почти уверен, что Романов отыскал мой тайник. Скорее всего мой пистолет у отца Василия.

– А если я найду пистолет и принесу, ты поверишь мне? – Мария умоляюще посмотрела на Панфилова.

– Тогда поверю, – холодно ответил тот.

– Я принесу, – радостно улыбнувшись, Мария вскочила с табурета и опрометью бросилась к двери.

Внезапно она оглянулась и спросила:

– А какой он, ваш пистолет?

– Тяжелый армейский «кольт»…

«Похоже, сама судьба оставляет мне только один вариант решения поставленной передо мной задачи», – подумал он, когда за девушкой закрылась дверь.

Пересев за стол, Константин взял ложку и принялся есть принесенный Марией обед.

Внезапно он почувствовал легкое головокружение. Решил перебраться на кровать, но вдруг пол ушел из-под его ног, а перед глазами поплыла полоса тумана. Панфилов попытался бороться с нарастающей слабостью, но не смог…

Вначале Панфилов услышал голос Романова и лишь потом открыл глаза.

– Привет, стукачок, – с ехидцей произнес инструктор. – Ну, как, вкусный был супчик? Что, поперек горла встало Мариино варево? Бывает. Бабы – они такие. И не заметишь, как отраву подсунут.

«Кажется, на этот раз они меня опередили…» – констатировал Константин, поняв, что лежит на топчане в полуподвальной комнатке с зарешеченными окнами и обитой жестью дверью.

Он попытался слегка приподняться, но не смог. Его руки и ноги были привязаны к топчану.