Андрей Воронин - Марафон со смертью

— Игорь, — обернулся Николай к бармену, выкладывая на стойку десять долларов. — Налей этим проглотам два графинчика, а то ж им все мало…

В тот вечер Николай ничего не сказал Наташе про свое решение, но был уверен, что принял его окончательно и бесповоротно.

Он страстно желал снова вернуться в журналистику. В газету попасть сразу было нелегко — маленькая страна хорошо обеспечила себя кадрами, и пробиться в штат серьезной газеты было трудновато, а работать в какой-нибудь захудалой «районке»…

Он был уже не мальчиком в газетном деле.

Теперь он понимал, что ему, как и другим местным журналистам, придется смириться с системой.

Ведь только единицам удалось устроиться на работу в зарубежные средства массовой информации собкорами от Белоруссии, некоторые ушли в бизнес.

Остальные работали, приняв правила игры, — как рассказывал Михась, периодически «отрываясь» в независимой и зарубежной прессе. Ничего зазорного в этом теперь Николай не видел.

Ко всему прочему в семье Самойленко впервые после свадьбы появились проблемы с деньгами — те доллары, которые Николай привез из Одессы, ушли на свадебное путешествие и на покупку маленькой однокомнатной квартиры и простенькой мебели, а зарплаты, которую получала Наташа, на двоих едва хватало.

Как бы то ни было, поводов для того, чтобы Николаю срочно подыскивать работу, было предостаточно, и теперь, узнав от Михася, что в редакции теленовостей есть вакансии, Самойленко твердо решил, что это именно то, чего он хотел.

Наутро, так ничего и не сказав Наташе, Николай пошел в телецентр. А еще через несколько дней вместе с оператором уехал в свою первую командировку…

«Привет, Александр!

Давно уже не писал, не говорил с тобой по телефону — тебя все нет и нет, Алина просит перезвонить, а потом то занят номер, то недосуг, то еще что-то.

Вот, решил пообщаться с тобой посредством, так сказать, эпистолярного жанра.

Как твои дела, товарищ майор федеральной службы безопасности?

Вообще как подумаю, чем ты, Банда, теперь занимаешься, — страх берет. У тебя ведь жена, сын…

Кстати, знаешь, у меня тоже скоро дочка будет!

Именно дочка — так УЗИ показало. Поэтому в июне-июле — тьфу, тьфу, чтоб не сглазить! — жду вас с Алиной на крестины. Буду готов принять ваши поздравления.

Ты знаешь, Наташа какая-то суеверная стала — одежду, коляску, детское питание запретила мне покупать до тех пор, пока не родит. Говорить об этом тоже запрещает. Но тебе, надеюсь, рассказать можно, у тебя рука «легкая», да и глаз «хороший» (кажется, так это у них, у женщин, называется?).

В Минске я уже пообвыкся, со многими познакомился, и круг знакомых расширяется с каждым днем.

Помнишь, я тебе говорил, что пошел работать на телевидение? В службу новостей? Но оттуда я уже ушел — такая тоска взяла, что ты и представить не можешь! Ну сам прикинь — каждый день сюжеты то про визит кого-нибудь сюда, то про визит кого-то из наших «бугров» за кордон. Нет визитов — есть собрание партхозактива. Нет собрания партхозактива — есть передовая доярка или жуткие проблемы подготовки колхоза имени Ильича к посевной кампании.

Да-да! Ты не поверишь, но здесь все, как в лучшие брежневские годы. Даже переходящие красные знамена вручают — победителям соревнования.

Впрочем, хватит о политике. Короче, бросил я это гнилое дело и, переговорив с хорошими мужиками из руководства, получил эфир и возможность заняться собственным делом — под эгидой своего Агентства теленовостей, конечно. Они решили, изучив мой «бизнес-план», что проект может выгореть и поднять престиж местного телевидения, хотя, признаюсь тебе честно, здесь его мало кто смотрит.

А план у меня простои — я вернусь к тому, чем занимался ранее, только теперь в телеварианте — с видеокамерой и микрофоном. Мне не нужна будет эта политика, которой они все здесь так боятся. Хватит с меня и обыкновенных бандитов, и прощелыг, и воров, и всякой прочей швали.

Собственно, я думаю, что если даже кого из чиновников зацеплю — ничего страшного. Тут президент с самой высокой трибуны вечно кричит про борьбу с коррупцией, он на этом лозунге, собственно, и к власти в свое время пришел. Так что, как говорится, Бог не выдаст — свинья не съест.

Сейчас как раз занимаюсь оборудованием студии, выбиванием аппаратуры — она мне понадобится чуть ли не шпионская, ведь многое придется снимать скрытой камерой, подбираю штат. Есть и задумки по одному материалу, который попробую разработать и реализовать.