Александр Бушков - Возвращение пираньи

«Вот и ладненько, — подумал Мазур. — Вот все и устроилось, и не надо врать дальше. Вряд ли те, кто теперь раскалывает лейтенанта и Смита, посвятят Ольгу в результаты своих изысканий… Ч-черт, а если Смит начнет всерьез колоться? Вот это так опаньки. Если они вытрясут из него, кто такие на самом деле сеньор Влад и сеньор Мигель… Ну, предположим, какое-то время пройдет, пока эта информация из полиции пропутешествует в контрразведку, бюрократия и здесь скажет свое веское слово, и все равно… Нужно побыстрее убираться отсюда. Из этого гостеприимного города».

— Нужно побыстрее убираться отсюда, мне кажется, — вслух повторила Ольга его невысказанные мысли, так что Мазур вздрогнул.

— Что?

— Пора убираться. Мало ли что конкуренты «Барридадо Куинес» могут еще подстроить. Концерн не бедный, возможности есть… А ты молодец. — Она обняла Мазура прямо посередине тротуара и поцеловала в губы. — Я больше всего боялась, что ты на них кинешься, могли и выстрелить… Сейчас поймаем такси, залягу в ванну, смыть следы от лап… Слушай, а снаряжение вам уже доставили?

— Еще не знаю, — сказал Мазур чистую правду. — Может, пока мы с тобой столь бурно развлекались, и прилетел уже специалист…

И таково уж было везение Мазура, что он, вылезая первым из старенького такси у парадного входа в отель, увидел, как из машины поновее, белого «игуасу», выбирается дон Херонимо, и швейцар уже нацелился на его чемодан.

Разумеется, Мазур соблюл конспирацию и резидента не узнал.

В Латинской Америке, как нигде, любят в обиходе сокращать названия своих городов. Сантьяго-де-Чили — Сантьяго, Буэнос-Айрес — попросту Байрес, Барралоче — Баче. И так далее, любой знаток может пополнять список до бесконечности. Мазуру пришло в голову: если распространить эту традицию и на имена, дон Херонимо будет смотреться весьма даже пикантно — для человека понимающего…

Но внешне он, конечно, своих фривольных мыслей не выказывал. Говорил сухо и четко, как подобает на серьезном военном совете:

— Я не разведчик, но методика здесь примерно та же самая… Американца в полиции, конечно же, начнут немедленно колоть.

— Если только у него нет надежного прикрытия на случай именно таких неожиданностей, — бесцветным голосом уточнил дон Херонимо.

— Меня всегда учили начинать с самых скверных допущений, — сказал Мазур. — Давайте исходить из того, что прикрытия у него нет. Его будут трясти, сдается мне, без лишнего гуманизма, нравы тут, конечно, несколько смягчились после дона Астольфо, но все равно далеки от пасторали…

— Это точно, — с чувством дополнил Кацуба.

— Весь вопрос в том, насколько быстро из него выбьют все о нас, — сказал Мазур. — И насколько быстро эта информация из полиции уйдет в ДНГ…

— Я бы дополнил с учетом личного опыта, — прервал его Кацуба. — Вовсе не обязательно — в ДНГ. Здесь открывается простор для комбинаций — в зависимости от того, на кого ориентируется здешний полицейский босс и чей он человек. Кроме ДНГ, есть еще военная разведка, разведка сухопутных сил, флота, авиации, Управление политической полиции под личным контролем президента, наконец, Стратегический центр…

— Боюсь, хитросплетения, о которых вы намерены повествовать, мне известны лучше, чем вам, — сварливо протянул дон Херонимо. — Подозреваю, я провел здесь больше времени, нежели вы…

— Они просто подводят вас к выводу, что необходимо быстрее взяться за дело, — примирительно сказал Франсуа.

— Можно подумать, я стремлюсь дело затянуть, чтобы получить побольше суточных, — окрысился дон Херонимо. — Можно подумать, мне здесь нравится, в этой дыре… — Он резко развернулся к Мазуру: — Ваши… лирические отношения с очаровательной Ольгой, как я понимаю, давным-давно перешли в самую что ни на есть взрослую стадию? Вы не кривитесь, полковник, вы, в конце концов, на задании…

— Надеюсь, вас не интересуют подробности? — ощетинился Мазур.

— С чего бы, я, да будет вам известно, не вуайерист… И даже не собираюсь читать вам нотации, в конце концов, никто вам не запрещал вести половую жизнь и не запрещал ее вести с какими-то конкретными особами… — Он покривил бледные губы. — Более того, думаю, вам не запрещались даже гомосексуализм и зоофилия — коли уж есть потребность и это не мешает делу, отчего же нет…

Ах, с каким удовольствием Мазур провел бы самый примитивный «кошачий мах»! Плохо, когда к тебе придираются, тебе хамят, но если этим занят твой непосредственный начальник, все еще хуже, а этот бесцветненький субъект сейчас как раз и есть начальник, командир, полководец…