Игорь Волознев - «Лимонка» и пять «лимонов» (СИ)

Тот в замешательстве пожал плечами.

— Это дорогая вещь, стоит больших денег! — продолжала негодовать Екатерина Алексеевна. — Она исчезла из моей комнаты…

— Лично я понятия не имею, где он, — решительно перебил её Савик.

Она посмотрела на Лёву.

— Илья Сергеевич, я, кажется, вчера вечером дала телефон Вячеславу Дмитриевичу, — она сдвинула брови, вспоминая. — Ну да, я дала телефон ему… А, кстати, где он сам?

— Уехал по срочному делу, — сказал Савик.

Он подошёл к Леве, взял его за локоть и потащил в сторону.

— Где телефон? Признавайся, сука, а то щас без глаза останешься.

— Он был у Жоры, — холодея от ужаса, прошептал тот. — У Жоры, клянусь! Он нашёл его под столом и пошёл с ним в лес… Жору убило и, наверно, телефон погиб вместе с ним…

Савик обыскал Лёву, но ничего не нашёл.

— Впрочем, я была бы удивлена, если бы телефон оказался на месте, — громко сказала хозяйка. — Что ещё можно ожидать от людей, которые вламываются в чужой дом…

Она взглянула на труп Оксаны и осеклась. Несколько секунд она стояла, тяжело переводя дыхание, а потом на негнущихся ногах направилась в прихожую.

— Ты куда намылилась? — рявкнул Рябой.

— Я ухожу, — она гордо вздёрнула голову. — Не могу здесь оставаться.

— Хочешь настучать на нас, мочалка грёбаная? — Рябой двинулся за ней. — Мы те щас настучим…

— Рябой, — окликнул его главарь. — Оставь её.

— Она ж, сучка, настучит!

Екатерина Алексеевна обернулась. Её лицо заливала бледность, руки дрожали, однако в глазах читалась решимость.

— Даю слово, что сегодня я заявлять на вас не буду, — произнесла она, стараясь, чтобы её голос звучал твёрдо. — У вас есть целый день, чтобы уйти отсюда.

— Да?… — разозлённый Рябой сорвался с места, но Савик удержал его, схватив за рукав.

— Пусть идёт, — тихо сказал главарь. — Посмотрим, как это у неё получится.

— Не останусь здесь ни одной лишней минуты! — почти выкрикнула Екатерина Алексеевна, запахнулась в халат и вышла в прихожую.

Савик мигнул Гнутому. Браток кивнул в ответ и бесшумно последовал за хозяйкой.

Не желая ни на миг расставаться с чемоданом, главарь подтащил его к окну, выдвинул рамы и раскрыл ставни. Все, включая Лёву, сгрудились за его спиной.

Из окна было видно, как Екатерина Алексеевна спускается с крыльца и идёт по мокрой после ливня садовой дорожке. За ней крался Гнутый.

Не оборачиваясь, она миновала калитку и вышла на дорогу. Её бледно-жёлтый халат ещё минуты две ярким пятном мелькал среди тёмной зелени и наконец скрылся.

От окна никто не отходил. Все продолжали смотреть, затаив дыхание.

Гнутый тоже вышел за калитку и сделал несколько осторожных шагов по дороге.

Внезапно за деревьями грохнул взрыв и к синеющему небу поднялся еле заметный клуб буроватого дыма. Гнутый замер, а потом бегом бросился назад.

— Голова! — кричал он истошно. — Ей голову оторвало!

Савик закрыл ставни и запер оконную раму.

— Кранты бабушке, — сказал он, задёргивая штору. — Смотреть больше не на что, концерт окончен.

— А я думаю, что представление продолжается, — мрачно возразил полковник.

Последовавшее обсуждение ситуации было недолгим. Все, включая полковника, сошлись на том, что убийца Оксаны и Хлопенкова находится где-то поблизости. Скорее всего, он прячется в гараже или в сарае. А может, и здесь, в доме. Заходить в лес ему явно не с руки, поскольку там он может напороться на свою же мину.

— Его надо искать, искать серьезно, тогда мы его найдём, — кипятился Савик, расхаживая по гостиной. — Надо обшмонать всё, всё, каждый угол!

Неопределённость мучила его, а таинственный ночной убийца вызывал приступы страха.

Рябой с Гнутым снова отправились в обход помещений. Савик остался в гостиной при чемодане, готовый стрелять в любую подозрительную тень, которая мелькнёт перед ним. В гостиной остался и Анатолий Михайлович. Связанных Андрея с Лёвой на всякий случай заперли в чулане.

В десятом часу проснулись девушки и начали стучать в дверь, требуя, чтобы их выпустили в туалет.

Открыл им Гнутый.

— Где Роман? — набросилась на него Кристина. — Куда делся этот кретин? Затащил нас сюда, обещал пикник на природе, вино с ухой, а сам смылся!

Бандит смотрел на неё хмуро.

— Слинял твой Рома.

— Как это — слинял? Куда?

— В Москву.

— Бросил нас здесь?

— А чего вы мандражите, — прогудел Рябой, проходя вслед за приятелем в комнату. — Что мы — хуже него? У нас тоже шишки стоят!