Игорь Волознев - «Лимонка» и пять «лимонов» (СИ)

— Теперь у нас целых восемь почек, — засмеялся Жора, подмигивая напарнику. — Сейчас подъедет Гагик и выкурим их дымом, а потом подпалим весь дом!

— Я уже давно собираюсь сматываться отсюда, — сказал Лёва.

— Сегодня ночью и смотаемся, — Жора довольно потирал руки. — Мне тоже надоело тут.

Проводив «майора Рогова» и уголовника в подвал, Екатерина Алексеевна почувствовала, что её сильно тянет в сон. Как всегда перед приездом Гагика ей подсыпали двойную дозу снотворного.

— Вам лучше лечь, — ласково убеждал её Лёва. — А мы с Вячеславом Дмитриевичем сами прекрасно за всем присмотрим.

Старуха дала себя увести без возражений.

— Что-то меня сегодня в сон тянет, — говорила она, опираясь на руку «Ильи Сергеевича». — Наверно, из-за дождя…

— Точно, от дождя, — улыбаясь льстивой улыбкой, отвечал «доктор».

Хозяйка засыпала на ходу.

— Почему вы до сих пор не женаты, Илья Сергеевич, — слышалось её бормотанье. — Такие культурные, образованные молодые люди, как вы, — большая редкость в наше время… Вот моя Зина — девушка очень хорошая, ей нужен порядочный человек… А вокруг неё одни шалопаи…

— Ничего-ничего, Екатерина Алексеевна, ложитесь…

Он подвёл её к кровати. Как только голова хозяйки коснулась подушки, она сразу умолкла и засопела носом.

Лёва быстро вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

Тем временем Жора во дворе заглядывал в окна «Нивы» и «Рэйндж-Ровера», проверяя, нет ли других пассажиров.

— В машинах никого нет, — сообщил он напарнику, вернувшись. Он отряхивался и вытирал с лица дождевые брызги.

— Отлично, — отозвался Лёва. — Нам меньше хлопот. А теперь пошли, только тихо!

Они бесшумно приблизились к подвальной двери и Лёва резким движением задвинул щеколду.

— Я представитель власти! — кричал из подвала полковник, громыхая по двери кулаками. — Вы соображаете, что делаете? Немедленно открыть, я вам приказываю! Через полчаса здесь будет спецназ, учтите!

— Откройте, откройте! — вторил ему Хлопенков.

Грохот ударов и крики разносились по всему дому. Хозяйка спала, ничего не слыша. Обеспокоенная Оксана отставила чашку с недопитым чаем и встала из-за стола. В эту минуту в гостиную входили «медики».

— Предупреди Гагика, пусть готовится к извлечению восьми почек, — говорил напарнику Лёва.

Жора кивал, нажимая на кнопки хозяйкиного радиотелефона. Район Владимирской области, где они находились, не был охвачен сотовой связью. Приходилось перезваниваться по рации. Екатерина Алексеевна звонила нечасто, и постояльцам не составило большого труда одолжить у неё аппарат на время.

Разговор могли услышать другие радиолюбители, и потому «доктора», когда звонили Гагику, обычно переходили на эзопов язык.

— Алло, Гагик? — заговорил Жора в трубку. — Выезжаешь? Ждём с нетерпением! Мы тут выловили не одного леща, а целых четырёх. Готовься к роскошной ухе!.. Четыре леща, понял? Остальное объясним, когда подъедешь.

Удары в подвальную дверь не умолкали.

Оксана начала бочком пробираться к дверям. Лёва заметил её поползновение, когда она уже скрылась в коридоре.

— Стой, стерва! — закричал он.

«Доктора» поймали её у самой подвальной двери.

— Не трожь табуретку! — скрежетал Жора, хватая её за руки.

— Почему вы их закрыли? — кричала она, отбиваясь. — Выпустите их!

— Оксана! — провопил из подвала Хлопенков, услышав её голос. — Оксана, родная моя, открой дверь!

— Назад, тебе говорят, сука! — Лёва ударил её по лицу.

Но она не сходила с места, отбиваясь кулаками и зубами. Её ногти впились Жоре в шею и проскребли по ней, сдирая кожу. Из царапин засочилась кровь.

В конце концов «эскулапы» сбили её с ног и отволокли в гостиную. Она визжала и крыла их отборной бранью. Оказавшись возле стола, она схватила банку с вареньем и запустила в Лёву. Жора дёрнул её за ноги, свалив на пол. Мужчины вдвоём навалились на неё.

«Вячеслав Дмитриевич» заломил ей руки.

— Лёвик, дуй за реладормом!

Тот взлетел по лестнице и скрылся в комнате. Через минуту вернулся, держа в руке шприц. У Жоры к тому времени были расцарапаны щека и подбородок, а задетый ногтем глаз слезился и невыносимо болел. Оксана с силой тянула его за волосы.

Увидев шприц, она в ужасе закричала, схватилась за скатерть и откинулась навзничь. Со стола вместе со скатертью посыпалась посуда.

— Не бойся, сучка, — хрипел «Вячеслав Дмитриевич». — Мы только успокоим тебя…

Он налёг на неё. Лёва вонзил ей в шею иглу. Оксана, решив, что в неё ввели яд, завыла с пеной у рта.