Игорь Волознев - «Лимонка» и пять «лимонов» (СИ)

Дальнейшее он помнил смутно. В памяти остались облупленные зелёные стены и матово-белая лампа под потолком, которая, если смотреть на неё пристально, раздваивалась, а иногда разчетверялась. В голове у Андрея шумело, к горлу подкатывала тошнота.

Очнулся он в «обезьяннике» отделения милиции. Как его сюда доставили — не помнил, хоть убей.

«Ни фига себе… — сквозь тупую боль в голове подумал Андрей. — Я в ментуре?…»

В окнах брезжил серенький тусклый рассвет. Андрей привычно вскинул руку, чтобы посмотреть на часы, но часов не было. Он похлопал себя по карманам. Карманы были пусты. Он с усилием поднялся и спустил ноги с топчана. Боль из затылка сразу расползлась по всей голове. Перед глазами запорхала чёрная мошкара. Игнатов осмотрел карманы тщательнее. Так и есть. Пропали и паспорт, и мобильник, и деньги. Даже сигарет с зажигалкой не было. Где он мог всё это посеять? Неужели в клубе, во время драки?… Майка и штаны были в чём-то испачканы. Ему потребовалось основательно напрячь мозги, чтобы догадаться: одежда испачкана блевотиной.

Справа от Андрея, на соседнем топчане, свернувшись калачиком и подняв воротник обтрёпанного пиджака, спал какой-то мужичок. Слева сидели два угрюмых подростка с разбитыми носами, а по ту сторону решётки, в небольшом полутёмном помещении, сидел милиционер. Его круглое деревенское лицо показалось Андрею добродушным, и он, встав с топчана, приблизился к решётке.

— Товарищ милиционер, дайте покурить. А то не могу, голова раскалывается. Курить охота…

Страж порядка просунул ему сквозь решётку сигарету. Андрей сунул её в рот, прикурил от огонька зажигалки.

— Большое спасибо, — Андрей помолчал, затягиваясь. — Понимаете, у меня паспорт пропал…

— Здесь твой паспорт, не волнуйся, — ответил милиционер. — Получишь, когда отпустят. А вот ты мне скажи, с чего это ты вчера драку затеял? Музыканту синяк под глаз поставил.

— Не помню, — соврал Игнатов. — Драку совсем не помню… Выпил, наверно, много…

— Скажи спасибо, что он заявление на тебя не стал писать, а то пошёл бы сейчас по статье. А так — отсидишь семь суток и выпустят.

— Спасибо, — с тяжёлым вздохом отозвался Андрей и вернулся к топчану.

Он лёг и снова закрыл глаза.

Ему показалось, что он спал не больше минуты, но когда его растолкали, за окном уже вовсю сияло солнце. День был в разгаре. Какой-то другой милиционер — толстый, с квадратной челюстью, — отпер дверь «обезьянника». Андрей по его приказу вышел оттуда и направился в соседнее помещение.

Первым, кого он там увидел, был Константин. В тёмно-сером костюме с расстёгнутым пиджаком, при галстуке, братец сидел, развалясь, на протёртой до белизны кожаной скамейке и с усмешкой смотрел на своего незадачливого родственника.

— Ну что, допрыгался, — сказал он.

— Как ты меня нашёл? — спросил удивлённый Андрей.

— Михалыча благодари… Устроил пьяный дебош в клубе «Заводной апельсин» и оказался в милиции, да?

Не дожидаясь ответа, Константин прошёл за перегородку и поговорил о чём-то с дежурным. Вернулся он минут через пять, на ходу захлопывая бумажник и пряча его в карман.

— Барахлишко свое забери, — он кивнул на перегородку.

Там, на столе, рядом с тем, за которым сидел дежурный, лежали вещи Андрея, сложенные в кучку: паспорт, мобильный телефон, бумажник и всё остальное.

Андрей взял их и оглянулся на дежурного, полагая, что надо расписаться за получение вещей. Но росписи никто от него не потребовал.

— Из-за тебя, раздолбая, Михалычу пришлось побеспокоить генерала, — тихо говорил Константин, стараясь, чтобы его голос не долетал до милиционера. — Сегодня всё утро не могли до тебя дозвониться… Родители твои изнервничались. Думали, под машину попал, в больницы звонили. А ты, оказывается, в ментовке… Делать тебе нечего. Дурью маешься от безделья…

Андрей, рассовывая вещи по карманам, направился к выходу из отделения. Константин зашагал за ним.

— Думаешь, Михалычу так легко было вытащить тебя отсюда? — гудел за спиной Андрея его негромкий голос. — А ведь вытащил, на расходы пошёл… Тебя, дурака, запросто могли на пять лет укатать…

Игнатов вышел на улицу. Щурясь от яркого солнца, дошёл до ближайшего угла, свернул за него и остановился. Достал сигареты.

— Ну так что? — рядом остановился Константин. — Что скажешь насчёт моего предложения?

— Какого предложения?

— У тебя водка всю память отшибла? — Константин уставился на него недовольно. — Михалычу надо подсобить в одном деле. Он платит крутые бабки.