Борис Бабкин - Убить людоеда

– Надо им поесть отнести. – Невысокий молодой якут вытащил из котла кусок мяса.

– Не надо, – сказал куривший трубку старик. – Они не едят мяса.

– А что же им дать? – спросил парень. – Закон тайги…

– Картошки свари. Достань банку болгарских огурчиков и помидорчиков. И сделай мягким хлеб.

– Сейчас поедим и пойдешь в лачугу. – Савелий кивнул на похожую на шалаш будку с дымящейся трубой. – Поспишь там, потом тебе поесть принесут. Спасибо не говори, в этих местах не принято. Откажешься – обидишь хозяина. Хозяин тот, кто остановился первым. Что у нас тут? – Он шагнул навстречу молодому якуту.

– Овощи, вареная картошка и пакеты с лапшой быстрого приготовления, – ответил тот.

– Годится, – подмигнул ему Савелий.

– Хочешь мяса? – прошептал парень. – Приходи к нам.

– Приду и поговорим. И узнай у своих, где можно найти беглеца?

– Придешь – поговорим, – повторил якут и, поклонившись Ирине, пошел назад к трем кострам.

– Хлеб, – удивилась Ирина, – теплый и мягкий. Откуда?

– Замерзший хлеб кладут на сетку над кипящей водой. Когда оттает, воду выливают, хлеб слегка сушат, и получается вот такой, как из пекарни.

– Хорошо, что никто не знает, кто я.

– Почему не знают, здесь про тебя в любом поселке известно. По тайге такие новости быстро расходятся.

– И как я выжила, знают?

– А подробности никого не интересуют. Захочешь, сама расскажешь, не захочешь – вопросов не будет. В тайге не расспрашивают человека, который сам о себе не говорит.

– Значит, поэтому Денов и рассказал мне о себе?

– Да. Согласись, что когда человек молчит, он невольно вызывает подозрение. А это очень плохо в таких условиях. И врать о себе тоже не следует. Тайна высвечивает человеческое нутро. Ну что-то вроде рентгена. Тот внутренности определенные высвечивает, а тайга – суть человеческую. Как и война. Ты ешь быстрей, а то остынет все. А лучше давай все отнесем в лачугу, там тепло и раздеться можно, умыться. И еще, – Савелий кивнул на мелкокалиберный карабин, – никогда не оставляй оружие. Нигде и никогда.

– Значит, она хочет узнать у людоеда, как выжила? – выпуская дым, пробормотал старый якут. – Видно, что лихо ее в тайгу привело. Людоед ей нужен!.. Садись, – кивнул он подошедшему Савелию. – Ты не в себе был, когда согласился проводником у нее стать?

– Давай не будем. У нее душа болит и на сердце кровь густеет. Ей правду надо знать. Пусть страшную, но правду. Где сейчас может быть Денов?

– Он убьет вас. Нельзя останавливать случайно раненного оленем медведя, который идет за слабым обидчиком. Нельзя не дать волку вспороть оленю шею. Людоед идет за жизнью двоих, и его не остановить.

– Ясно. Значит, ты не скажешь…

– Давай пить чай с травами. Мы не помогаем искать двуногих хищников, потому что не хотим иметь врагов.

Раздался короткий свист. Савелий посмотрел на схватившего карабин старика.

– Давайте решим все спокойно, – послышался насмешливый голос. – На фоне огня вы отличная мишень, поэтому умрете одновременно. Отдайте шкурки, и мы уйдем.

– Сколько их? – по-якутски шепотом спросил старик.

– Четверо, – ответил плотный русский. – С карабинами. Банда Кривого.

– Пусть забирают, – решил старик.

И вдруг оттуда, где стоял бандит, раздался громкий крик. Савелий, схватив карабин, прыгнул вправо. Якуты с оружием в руках приподнялись на снегу и увидели троих вооруженных мужчин и одного лежащего на снегу стонущего человека.

– Бросьте оружие, – громко проговорил старый якут, – и будете живы!

Трое бросили оружие и встали. Якуты, поднявшись, накинули на них арканы. Кожаные петли туго затянулись, прижав руки бандитов к бокам. Старик стал быстро обматывать ремнем одного из них.

Савелий присел около раненого.

– Мать честная! Ему кто-то задницу продырявил. Выстрелов не было слышно. Вот это хреновина!

– Перевяжи, – промычал тот, – больно.

– Сколько вас? – спросил Савелий.

– Пятеро, – со стоном отозвался раненый. – Хромой, сука, в лачугу пошел. И видно, свинтил, падаль!

– В лачугу? – Савелий побежал в ту сторону. За ним бросились парень и русский охотник.

– Если он убил женщину, – вытащив нож, старик приставил острие к шее связанного бандита, – мы разденем вас и привяжем к деревьям, а для запаха пустим кровь из отрезанных пальцев на ногах.

От лачуги раздался громкий хохот.

– Да что тут смешного?! – послышался громкий женский голос.

– Посмотри за ними, – сказал старик русскому охотнику и пошел к лачуге.