Борис Бабкин - Убить людоеда

– У скалы Медведица обнаружен труп мужчины, – доложил капитан милиции. – Только что сообщила группа прапорщика Мухина. Это в двадцати километрах от места падения вертолета.

– Место для посадки там есть? – спросил майор ВВ.

– Да.

– Свяжитесь с Лосиным, – приказал вошедший Бутов. – Пусть оставит там экспертов и пару человек для охраны и летит к Медведице. Труп надо опознать, а с ним отец женщины, он вполне может знать покойника. Там больше никого не нашли?

– Осмотр продолжается. Радист группы прапорщика с нами на постоянной связи.

– Молодец Мухин, – отметил подполковник. – Все-таки след есть. Если это спутник Денова, то мы его найдем. Кто еще мог срезать мясо с руки?… – чуть слышно проговорил он.

Скала Медведица

– Он ему голову отгрыз, – громко говорил захмелевший Гусев. – И рука как у скелета. А мясо срезано. И голова…

– Понятно! – Старший сержант-контрактник сел рядом. – Волки поработали. А рука у этого мужика с рождения такая, – желая успокоить солдат, добавил он. – Ну-ка выпей еще! – Он протянул Гусеву кружку. – Тот выпил, но поперхнулся и закашлялся.

– Это беглый его жрал, – заплетающимся языком сказал Гусев.

– Хватит, – засмеялся старший сержант, – давай баиньки. Ветра нет, и спальник утепленный. Подремли! – он повел Гусева в сторону. – А вы готовьте площадку для вертушки и оцепление.

– Я не пойду один! – крикнул кто-то из солдат.

– Я тоже, – поддержали его еще трое.

– Тогда все на расчистку площадки, а потом в оцепление по двое.

– Боятся орелики, – сказал прапорщик.

– В подобной ситуации я впервые. А вдруг это он мужику горло перегрыз? – тихо спросил старший сержант.

– Андреев, даже если он, какая разница? Мы с тобой в прошлом году под медведя-людоеда попали, помнишь? И ножами его уделали. Брать Денова надо, а в крайнем случае на поражение бить. И как засечем его, этот самый крайний случай и будет. Пристрелим его к чертовой матери, а там пусть разбираются. Дальше сопок не пошлют. Такое прощать нельзя. Солдаты перепуганы. А Гусев, боюсь, вообще головой тронется. Я вот никак не пойму: на кой хрен в такие войска хлюпиков берут? Он даже материться не умеет.

– Вертушка! – крикнул кто-то.

– Ну вот и отправим Гусева с ними, – Мухин кивнул на приближающийся вертолет. – Посмотри, как он там, и проверь спальник. У него утеплитель барахлит частенько. В прошлом году на Колыме трое солдат замерзли. Уснули, грел спальник, а что-то испортилось, так во сне и закоченели. Ведь просил я ротного – дай контрактников, пусть меньше, зато хлопот не будет.

Вертолет завис над очищенной поляной и начал спускаться.

Сопка

– Осталось немного. – Очистив от снега лыжи, Иван посмотрел на сидевшую на рюкзаке Ирину. – Как ты?

– Все хорошо. Хотя бы потому, что вижу, как красиво вокруг. А раньше было не до этого, во мне жил страх остаться в этой белой, ужасно холодной глуши. И я очень боялась, что ты бросишь меня. Почему ты не ушел один? Ведь тебе было бы гораздо легче, и ты бы сумел…

– Знаешь, когда вертолет грохнулся, я на какое-то время потерял сознание. А может, просто оглушило на пару секунд. Я выбрался на снег и увидел тебя. Схватил и поволок, потому что дым почуял и понял, что вот-вот рванет. Ты стонать начала, дочку звала. А твой хахаль вперед улепетывал, как заяц от лисы. И понял я, что ты не о себе, а о дочери думаешь. Расслабился на секунду, вот и потащил. Не взял бы тебя сразу, ушел бы. Иногда матерю себя за то, что расслабился, а как подумаю, что девчонка тебя ждет, понимаю – правильно поступил. Да и отдохнул немного. Возможно, я бы один не дошел. Устал я сильно и телом, и душой в лагере. На злости шел. Но злость плохой попутчик в таких условиях. Что-то не получится, начнешь психовать, и тогда конец. Чтобы выжить, спокойствие нужно. Время, чтоб подумать, всегда есть. Пусть пару секунд, но решение правильное принять успеешь. А в злости – нет, напролом идешь. Поэтому ты мне тоже помогла. И если ты хотя бы пару часов промолчишь обо мне, благодарен тебе буду. Если мне сразу на «хвост» сядут, могут достать. А если у меня будет хотя бы пара часов, уйду.

– Знаешь, я не могу обещать. Да, ты спас мне жизнь. Но ведь ты идешь, чтобы убить человека. Поэтому я не знаю, как буду вести себя, когда увижу сотрудников милиции. – Ирина опустила голову.

– С такой честностью ты долго не проживешь, – засмеялся Иван. – Правда хороша не всегда. Но в этом случае тебе бояться нечего. Я не для того тащил тебя от вертолета, чтоб грохнуть сейчас. Пошли.